Это был хороший урок на будущее, его следовало заучить. Для правителей – а она себя уже причисляла к таковым – благо их народа и страны всегда на первом месте, какое бы горе они лично ни переживали.

Бланш представила на минуту, что вдруг лишится Луи и как она будет вести себя тогда. Ведь она все больше проникалась любовью к этому нежному, хрупкому, деликатному юноше, который стал ей мужем и другом, а когда-нибудь сделает ее королевой Франции.

Правда, родители Бланш, казалось, больше пеклись о самих себе и о своих детях, чем о государстве, им подвластном, но оно было, это уютное государство, совсем крохотным, несравнимым с Францией или даже с островной Англией. Любое неосторожное деяние коронованных властителей этих стран могло сотрясти весь христианский мир.

Матушка регулярно присылала Бланш длинные послания, сообщая о домашних делах и выражая беспокойство, как ей живется при французском дворе. Конечно, никогда не оборвется ниточка, связывающая дочь с матерью, но для Бланш сейчас был всего дороже Людовик, а Франция стала ее домом.

Артур отправился во главе собранного им войска в поход, а Бланш ужаснулась, подслушав разговор в коридоре замка, что столь обожаемая ею бабушка Элеонор покинула на старости лет монастырь и выступила против него.

Людовик пытался утихомирить пришедшую в отчаяние супругу. Она заливалась слезами и выкрикивала:

– Ты, твой отец и я заодно с вами, поддерживаем Артура, а бабушка воюет за Джона!

– Так часто бывает! Ни одна семья не обходится без раздоров.

– Ну, тут другое! Мы ехали сюда вместе… Мы подружились… мы понимали друг друга с полуслова.

– Тогда она и сейчас поймет, почему ты на другой стороне.

Бланш затрясла головой, не желая слушать разумных увещеваний.

Артур с союзниками взял штурмом крепость, где отсиживалась старая королева, и осмелился объявить ее своей пленницей!

А потом вдруг Джон отобрал крепость, освободил мать и захватил в плен Артура, а заодно и Хьюго де Лузиньяна.

– У Артура дела плохи, но и у Джона не слишком хороши, – спокойно оценил случившееся король Филипп Август. – Старушка по глупости сделала подарок сынку, но одна победа ничего не решает. Кто мог знать, что она так поступит?

Скованного рыцаря погрузили на телегу, вывозящую навоз, которая долго кружила по закоулкам столицы, а потом внезапно, по велению короля, освободили.

Джону очень хотелось унизить Лузиньяна в глазах королевы и добиться благодарности от Хьюго за избавление от преждевременной и, разумеется, мучительной смерти, но, как всегда, у Джона Безземельного ничего не вышло.

Хьюго Лузиньян не только не возблагодарил короля за милость, но и вскипел к нему ненавистью, горячее, чем вулканическая лава, и ядовитее, чем кислота алхимиков.

Такой дурацкий поступок, как освобождение плененного, заведомо вечного врага, означал лишь то, что Джон одурманен чарами Изабеллы. Он желал покрасоваться перед супругой и показать, насколько он презирает своего соперника.

Но все же он был не настолько глуп, чтобы отпустить на волю Артура, а заточение в крепости означало конец для молодого принца. Неизвестно, что с ним случилось, но через несколько месяцев юноша переселился в мир иной, вернее, просто исчез без следа, оставив после себя тайну, которая еще больше подпортила и без того жуткую репутацию его коронованного дядюшки.

Бланш охотно бы отправилась навестить ее, чтобы сказать, что хотя они и находятся сейчас во враждебных лагерях, она по-прежнему хранит любовь и уважение, и узы, связавшие их во время той памятной поездки, ничто не сможет разорвать.

Элеонор так много говорила тогда Бланш о том, как она гордится славной фамилией Плантагенет, как сильна ее любовь к Ричарду и какую тревогу внушает ей Джон.