Отсюда вполне обоснованным стало предположение, что в основе этих летописных известий лежал один исходный текст. В исторической науке подобные тексты принято именовать протографом (от греч. πρώτος — «первый» и γράφω — «пишу»). По мысли А.А. Шахматова, вполне вероятным является существование общего источника рассказа о событиях битвы на Калке в Лаврентьевской и Новгородской первой летописях. Это предположение в целом оказалось весьма продуктивным.

Выяснилось, что наиболее полный рассказ о событиях на Калке содержится в Тверской летописи XV в., где летописец прямо указал, что в свой текст он включил «Повѣсть о Калкацкомъ побоищѣ, и о князехъ рускыхъ, и о храбрыхь 70». Специалистами принято ее именовать «Повестью о битве на Калке».

Именно это произведение, дошедшее в составе летописей, и послужило, по мнению исследователей, основой для наших сведений о событиях, связанных с битвой на Калке.

По своему объему «Повесть о битве на Калке», отразившаяся в Тверской летописи, почти в три раза превышает тексты Ипатьевской и Новгородской первой летописей и более чем в пять раз — Лаврентьевской летописи. Уже один этот факт должен свидетельствовать, что перед нами тот самый протограф, с которого летописцами были сделаны выдержки, вошедшие в их летописи.

Повесть, выделенная в летописи киноварным заголовком, сообщает следующее (даем ее в переложении на современный язык):

«Повесть о битве на Калке, и о князьях русских, и о семидесяти богатырях. В год 6732 (1223). Из-за грехов наших пришли народы неизвестные, безбожные моавитяне, о которых никто точно не знает, кто они, и откуда пришли, и каков их язык, и какого они племени, и какой веры. И называют их татарами, а иные говорят — таурмены, а другие — печенеги. Некоторые говорят, что это те народы, о которых Мефодий, епископ Патарский, сообщает, что они вышли из пустыни Етриевской, находящейся между востоком и севером. Ибо Мефодий говорит так: „К скончанию времен появятся те, которых загнал Гедеон, и, выйдя оттуда, пленят всю землю от востока до Евфрата и от Тигра до Понтийского моря, кроме Эфиопии“. Один Бог знает, кто они и откуда пришли, о них хорошо известно премудрым людям, которые разбираются в книгах. Мы же не знаем, кто они такие, а написали здесь о них на память о бедах, которые они принесли, и русских князьях.

Но все это случилось не из-за татар, а из-за гордости и высокомерия русских князей допустил Бог такое. Ведь много было князей храбрых, и надменных, и похваляющихся своей храбростью. И была у них многочисленная и храбрая дружина, и они хвалились ею; из дружины вспомним здесь об одном, найдя рассказ о нем.

Среди жителей Ростова был некто Александр по прозвищу Попович, и был у него слуга по имени Тороп; а служил этот Александр великому князю Всеволоду Юрьевичу. А когда великий князь Всеволод отдал город Ростов сыну своему князю Константину, тогда и Александр начал служить Константину. После смерти великого князя Всеволода Константин не захотел княжить во Владимире, но пожелал жить близ чудотворцев и церкви Пречистой Богородицы в Ростове. Поэтому и захотел присоединить он Владимир к Ростову, а не Ростов к Владимиру и замыслил, чтобы здесь был стол великокняжеский; но не допустила этого Пречистая Богородица. И завещал великий князь Всеволод престол свой младшему после Константина сыну своему Юрию. Тогда Константин разгневался на брата из-за его княжества, а великий князь Юрий начал войну против Константина, желая выгнать его из Ростова; но не допустил этого Господь.

Когда Юрий пришел на брата с войском, Константин ушел в Кострому и сжег ее. Князь великий Юрий стоял в Пужбале под Ростовом, а войско его находилось в двух верстах от Ростова, на реке Ишне, и была для них река Ишна как крепкая стена. Тогда Александр вышел из города и перебил многих людей великого князя Юрия.