– Да что ты понимаешь?! – всплеснула руками сестра, опускаясь на стул. – Эльза, подай кофе.

Моя помощница кивнула и аппаратура приступила к приготовлению, сама Эльза тихонько покинула кухню, чтобы не мешать нам общаться. Впрочем, надо этот момент исправить – не дело, когда в твоем доме распоряжается чужой человек. Да и вообще пора пересмотреть настройки помощницы, а то таскается ко мне кто ни попадя – то Никос позвонит в обход защиты, то вот сестра нарисуется.

– Так все-таки, Стелла, чем обязан? И не говори, что в тебе вдруг взыграли кровные узы, я все равно не поверю, – поинтересовался, чуть прищурив глаза.

Сестра, подхватив кружку с кофе, облокотилась о столешницу и, сделав невинное лицо, принялась дуть на парующий напиток.

– Я узнала, что папа был еще свободнее, чем мы думали, – спокойно сообщила она.

Мне оставалось только пожать плечами. Мало ли, сколько женщин воспользовалось донорской спермой отца, точно не стану гоняться за всей потенциальной родней – мне и Стеллы хватает за глаза. Впрочем, ее мамаша явно ищет родственников побогаче, присосаться к кормушке покрупнее – это у Амбер, наверное, главная задача в жизни.

Сейчас редко можно встретить семью с двумя и более детьми – не популярно, да и куда их пристраивать? Ни один нормальный родитель не желает своим детям просто существовать на дотации Властей. Все хотят для своих чад светлого и полезного для общества будущего. В наше время работающий человек – чуть ли не божество. Перед ним открыты все двери, можно позволить себе в разы больше. Вот только таких, в лучшем случае, горстка с миллиона.

Но Амбер не сдавалась – если не этот ребенок принесет ей славу матери величайшего ученого, то обязательно нужно зачать следующего. А чтобы, не дайте высшие силы, инфантильность не оказалась наследственной – менять доноров спермы. К тому же, если со светлым будущим у ребенка будет не очень, всегда можно получать финансирование от биологического отца, ведь это и его ребенок. Так что…

– И тебе совсем не интересно? – прервала мои размышления Стелла.

– Абсолютно, – пожал плечами. – Мне двадцать пять, у меня уже давно нет семьи. Не делай такое лицо, ты прекрасно понимаешь, кроме отцовской спермы – в нас ничего общего, Стелла. И да, из вежливости, непонятной даже мне самому, я все еще не запретил тебе приезжать. Но, пойми, у меня своя жизнь, у отца… у отца была своя. И мне не важно, кто еще мог появиться на свет из его дотации в банк репродукции.

Лицо Стеллы побелело.

– Вот как? То есть, я для тебя никто? – она стукнула чашкой по столешнице и вскочила. – Я, пожалуй, пойду. Извините, господин Кригг, что потревожила, видимо, вышло недоразумение – мне казалось, здесь живет мой брат.

Я великодушно кивнул, не сдвигаясь с места. Дорогу знает, да и не те у меня хоромы, чтобы заблудиться. Так что когда закрылась входная дверь, а на кухню зашла с обеспокоенным лицом Эльза, я спокойно дожевывал бутерброд с ветчиной и допивал третью порцию кофе.

– Зря ты так, – сообщила помощница. – Я понимаю, что Стелла бывает назойлива, но она тебя любит и заботится. По-своему, конечно, но…

– Оставь, Эльза, – оборвал я, взмахнув куском хлеба. – Перебесится и будет жить дальше. Ей уже двадцать, а все, чем увлекается – это беготня в поисках мифической родни. Амбер совсем девчонке мозги выполоскала – собственных мыслей там ни грамма.

– Она талантливый программист.

– Нет, она была бы, – подчеркнул я, проводя кружкой в воздухе.