– Концом? – не понял Никлис. – Каким концом?

Арбман показал на траву под ногами.

– Под землей спит Мидгордский Змей. Также известный как Ярмунгандир, всем змеям змей…

– Мы знаем про гигантских змеев, – поспешил добавить Никлис.

Арбман серьезно посмотрел на него.

– Ярмунгандир – прародитель всех гигантских змеев. Сейчас он спит, но хвитры все глубже и глубже вгрызаются в недра земли в своей погоне за серебром.

– Неужели они могут докопаться до самого Мидгордского Змея? – не поверил Самуэль.

Арбман кивнул.

– И если они разбудят Ярмунгандира, то наступит конец всем нам.

Слухи в замке

Ристин ест свежую сочную мякоть прямо из корзины, которую подняли прямиком на башню крылатых хвитр.

Она все ест и ест, мечтая о том, чтобы еда никогда не кончалась.

Теперь в туннелях горы Салаяк есть пища для нее и для всех остальных хвитр. Подвалы замка ломятся от бочек с припасами. Прошло семь дней с тех пор, как Сотня под предводительством принцессы Яте и принца Дхора вернулась в замок хвитр. С корзинами и котомками, полными еды.

Ристин сидит на скамье рядом с Кари и молча жует. Время от времени она переводит взгляд на круглое окошко, где синеет небо.

Ей не терпится поскорее расправить крылья и взмыть ввысь, навстречу ветру.

Но ее командир Кайте держит всю гвардию в замке. Они либо охраняют королевскую семью, либо сидят в башне.

Крылатые хвитры с утра до вечера стерегут королевские покои. А когда свободны, то отдыхают и едят. Они должны хорошо питаться, чтобы окрепнуть и накопить сил перед летом.

– Нас ждут тяжелые испытания, – предупредила всех Кайте.

Ристин знает, что из целой Сотни в замок вернулись только восемьдесят. Восемьдесят хвитр воинов, которые отдыхают сейчас в своих комнатах. Вряд ли удастся столкнуться с ними в коридорах.

Король Язил и королева Эселль, как обычно, пребывают в своих покоях, однако по замку гуляет много слухов.

– Принц Дхор заболел, – говорит Кари.

– Он так сильно переживает из за потери двадцати воинов? – спрашивает Ристин.

– Нет, – отвечает Кари. – Говорят, он бросил их в битве с меченосцами.

Ристин проглатывает прожеванное.

– Я слышала другое. Слышала, что они отправились дальше на юг… на поиски других племен хвитр.

– Если таковые существуют, – тихо отвечает Кари.

Ристин кивает. Возможно, старания двадцати воинов окажутся напрасными. Никто не знает, есть ли хвитры на юге. Многие верят, что замок на горе Салаяк у самой границы Ярмаланда – первое и единственное прибежище хвитр.

Глубоко под землей

Мы проснулись когда то.

Среди скал Ярмаланда

Наша песня звучала.

Эту колыбельную пела мать Ристин. Песнь о том, как первые хвитры пробудились к жизни в чертогах Богини Хель несколько тысяч лет тому назад. Они увидели, что живут в умирающей стране, и полетели к свету.

Но Хель никогда не забывала хвитр. Каждую ночь ее белый лик смотрит на них с небес, а с рассветом возвращается обратно в Ярмаланд.

– Скорее всего, на юге есть только меченосцы, – говорит Кари.

Ристин молча глотает. Меченосцы. Много слухов ходит о них в замке. Поговаривают, что они стягиваются в огромное войско, чтобы загнать всех хвитр обратно в бездну.

Вниз, во мрак богини Хель.