Теперь, когда были подключены такие силы, Грейс вряд ли удастся затеряться в большом городе. Мэтью овладели нехорошие предчувствия. Такую красотку, как Грейс, трудно не заметить даже в толпе. Когда он сам впервые увидел ее, то мгновенно был сражен наповал.

Наверняка лорд Джон не преминул сказать, что Грейс очень красива, что одета в нищенское вдовье платье и при этом говорит как герцогиня. Такое несоответствие нетрудно будет заметить, и ее вычислят за пару дней.

«Господи, Грейс, я послал тебя на смерть. Если бы ты осталась со мной, то, по крайней мере, была бы жива».

– Надеюсь, вы найдете ее, – бесстрастно проговорил Мэтью, хотя его сердце сжималось от страха, и добавил про себя: «Ты сгоришь в аду, Джон Чарльз Меррит Лансдаун».

– Не думаю, что это будет слишком трудно. Эта шлюха сразу бросается в глаза, слишком уж заметная. Неудивительно, что ей удалось так легко обвести тебя вокруг пальца. Даже я заинтригован. Если смогу переступить через свое отвращение, то, пожалуй, и я попробую эти отбросы, а уж потом отошлю их обратно к тебе.

Мэтью оставил этот выпад без внимания, хотя от гнева его кожу на всем теле мгновенно зажгло огнем. Только представив себе, как ледяные руки лорда Джона будут прикасаться к Грейс, Мэтью почувствовал острую боль в желудке.

Лорд Джон поднял свою трость и подставил янтарный набалдашник под луч света. Раньше, бывало, эта палка частенько прохаживалась по спине Мэтью, когда тот был еще мальчишкой. Его проступки, обычные детские шалости, не заслуживали того гнева, который обрушивался на голову, а точнее, на спину Мэтью. Вот и сейчас у Мэтью возникло такое чувство, что этот набалдашник хлопнет его по груди. Но лорд Джон только лишь крутил свою трость в руках. Крутил медленно, внимательно рассматривая застывшую внутри янтаря мушку.

Наконец лорд Джон снова заговорил:

– Из тебя можно без труда сделать полного идиота, если только немного надавить на жалость. Ты такой же жалкий хлюпик, как и твой папочка. Тебе бы следовало сделаться сельским лекарем, а не блистать в высшем обществе. Вы оба недостойны титула маркиза.

Зависть лорда Джона к своему старшему брату уже сделалась притчей во языцех, и подобные разговоры не вызывали у Мэтью ничего, кроме усталости.

– Я действительно не знаю, где сейчас миссис Паджет. Мой приступ закончился, и теперь, как ты, дядя, верно заметил, мне не мешало бы помыться и переодеться.

– Разговор еще не окончен. Итак, где шлюха?

– Я уже сказал, что не знаю. – Пальцы Мэтью сжались в кулаки.

Пространство сжалось до черного узкого тоннеля, в конце которого появилась белая вспышка. По всей видимости, он на несколько минут снова потерял сознание, а когда Мэтью открыл глаза, то увидел прямо над собой бледное лицо дяди. Лорд Джон рассматривал его точно также, как ту мушку, что плавала в его янтарном набалдашнике.

– Если ты убьешь меня, то не достигнешь своей цели, – хрипло проговорил Мэтью, хотя каждое слово давалось ему с неимоверным трудом.

Бесцветные губы его дяди сложились в холодную улыбку.

– Ты же знаешь меня, дорогой. Я умею причинить сильную боль, производя минимум повреждений. Да, у тебя останется пара синяков, но они пройдут мгновенно. Итак, где шлюха?

– Не знаю.

Мэтью закрыл глаза, ожидая удара. В его голове уже заранее возникла острая боль. Если этот набалдашник снова и снова будет опускаться на него, то он начнет кричать.

– Знаешь… – Мэтью втянул воздух. После припадка болезни его состояние оставляло желать лучшего, и дядя прекрасно понимал это. Возможно, поэтому сегодня лорд Джон не будет с ним так жесток, как обычно. – Ты знаешь, что насилием никогда не мог от меня ничего добиться. Если бы даже я и знал, где находится миссис Паджет, то никогда не сказал бы тебе.