– И куда же мы можем поехать? – спросила она, сильнее прижимаясь к Себастьяну.

– Я снимаю комнаты на Халфмун-стрит, думаю, тебе там понравится. Мартина можно отослать, и мы останемся вдвоем. Остальное подождет.

Однако Франческа отрицательно покачала головой.

– Но почему? Я хочу тебя. Ты хочешь меня. Помнишь, как это было?

– Я не хочу помнить, – выдохнула она.

Себастьян прижался губами к молочно-белой коже над воротом ее платья, но этого оказалось недостаточно: он хотел снять с нее все.

– Франческа… – Он снова поцеловал ее в губы. – Я теряю голову. Я хочу тебя сейчас, – Он положил ее руку себе между ног, – Я все время в таком состоянии после гостиницы.

Франческа хихикнула:

– Ах, должно быть, это так неудобно. – Она убрала руку и отодвинулась подальше.

– Дорогая, ты станешь свободной как ветер. Не позволяй приручить себя. Позволь освободить тебя из клетки.

Речь Себастьяна напоминала речь сумасшедшего, но ему было все равно; однако Франческу это не поколебало.

– Нет! – Она покачала головой, широко распахнутые глаза стали темными и испуганными, с лица исчезло веселье. – Разве ты не понимаешь? – произнесла она с горечью. – Именно это и пугает меня больше всего. Себастьян, я не могу себе позволить быть свободной, я не могу покинуть мою клетку. Для меня это небезопасно.

Торн ничего не понял, лишь пожал плечами. Ему хотелось скова прикасаться к ней, провести кончиками пальцев по нежной коже, а потом целовать ее до тех пор, пока она не забудет обо всем, кроме него. Почему все не может быть так просто? Почему им необходимо думать о будущем?

– Франческа…

– Нет, Себастьян.

По-видимому, Франческе хотелось отрицать даже сам факт того, что ночь в гостинице вообще имела место, и Себастьяна это очень смущало. Она то вообще не беспокоилась по поводу своей респектабельности, то отталкивала его, будто боялась. Но кого – его или себя?

Здесь было нечто, чего он пока не разглядел; зато потом Франческа снова будет принадлежать ему.

Себастьян нехотя покинул кеб.

– Трогай, – приказал он кучеру.

Кеб тронулся, и когда колеса застучали по мостовой, одно из них переехало шляпку Франчески, лежавшую на дороге.

Он ощутил отвращение. Анджела Слейтер в его глазах являлась кем-то вроде паразита, от которого никак нельзя было избавиться. Единственный раз в момент слабости он использовал ее, чтобы избежать неприятностей, и с тех пор горько сожалел об этом.

Неужели он и в могилу сойдет заодно с этим созданием и ее подручными?

Анджела улыбнулась. Несмотря на произошедшие перемены, это была все та же коварная и злобная улыбка. Вне всякого сомнения, она угадала его мысли и дала это понять, внушив неприятную дрожь.

– Вот так-то, благородный господин, вы сами должны решить проблему.

– Девчонка для вас ничто. У вас их еще предостаточно. Забудьте о ней.

– Не могу. Дело в репутации. У меня никто ничего не крадет, особенно из тех, кого я украла для вас много лет назад. Это сделала мисс Франческа Гринтри. Она отвезла ребенка к своей матери. Ну разве не остроумная шутка?

– Анджела…

– Я знаю, что произошло и почему. У меня множество друзей, и у меня есть письмо. Не вздумайте повернуться ко мне спиной, сэр.

Письмо! Как же ему хотелось обхватить руками это морщинистое горло и сжать. Он никогда не был вспыльчив, но она вынуждала его на крайность.