Сучок замолк и принялся одергивать и оправлять на себе рубаху.

    -  А Козлич не просто ушибся, - подсказал Мишка - а насмерть.

    -  Угу. Шею свернул.

    -  И какая же вира вышла?

    -  За боярина - пятьдесят гривен, за то, что церковь в срок не достроили - еще пять, за то, что убийство в Божьем храме, хоть и недостроенном, учинили - еще десять. Двенадцать гривен мы сообща собрали. У баб своих серьги, колты, ожерелья… даже кольца обручальные позабирали. Дома и все хозяйство, по приговору, за бесценок ушло - меньше четверти долга. Остальное никифоров приказчик уплатил. Сам в долги залез, но больно уж выгодно ему показалось - мы же лучшей артелью были. Не только в Новгороде Северском, нас и в Чернигов звали, и в другие места.

    -  Понятно. А лихву какую Никифор положил?

    -  Вроде и по божески - десятину в год, да только десятина от такого долга… - Сучок опять вздохнул и махнул рукой. - На нее одну целый год и горбатиться, если еще придумаешь как.

    -  М-да. Крепко вас.

    «Правильно я тебя понял, Сучок - горазд ты на опасное озорство. Рано или поздно, такие, как ты, обязательно нарываются на серьезные неприятности. Ладно бы сам, а ты еще и людей своих подставил, и семьи их. Нет, не случайно у тебя это все вышло. Не в тот раз, так в другой бы влипли. Нету у тебя, в зазоре между желанием и действием, мысли. Захотелось - сделал, а подумать, перед тем, как делать…»

    -  Какую долю в продаже досок хочешь, старшина?

    -  Половину! - Выпалил Сучок и настороженно уставился на Мишку. - Вся работа наша, твоя только задумка.

    -  Да? А то, что на моей земле лесопилка стоять будет? А то, что мой лес вы на доски пилить будете? А то, что в ущерб моей работе, прибыток себе зарабатывать станете?

    В принципе, Мишка был не против предложения плотницкого старшины, но не поторговаться - потерять лицо, уважать не станут. Аргументы оказались весомыми - Сучок поколебался и осторожно спросил:

    -  Какую ж ты долю себе хочешь?

    -  Не дергайся, старшина! Я же понимаю: половину ты запросил для того, чтобы выторговать четверть. Что, не так?

    -  Не так! Половина - цена справедливая!

    -  Справедливая? А давай-ка подсчитаем! Сколько тебе останется с цены досок, если лес ты у меня будешь покупать, за пользование лесопилкой платить, за задержку строительства тоже платить? Да еще не забудь, что доски до покупателей довезти надо - перевоз, ведь, бесплатным не бывает. Погрузить - людей опять от строительства отвлечешь. Сколько-то народу с досками отправить придется, пока довезут, пока расторгуются, пока вернутся… Опять люди от работы отвлечены. Ну, много тебе останется?

    Сучок совсем сник. Снова сцепил пальцы рук, опустил голову и пробормотал:

    -  Лис, он и есть Лис. Так обведет, что еще и должен останешься.

    -  Я же сказал: «Не дергайся, старшина». Признавайся: рассчитывал на четверть?

    -  Что б тебя леший… Рассчитывал.

    -  А я рассчитывал дать тебе тридцать пять досок из каждой сотни. Не кочевряжился бы, так бы и урядились. А теперь даю тридцать. Согласен?

    -  Много тебе навару с пяти досок!

    -  Не в наваре дело, старшина. Я тебе возможность на волю выкупиться даю, а ты гонор мне показывать принялся.