Как только Мэгги вошла в подъезд, в лицо ей ударил запах сырости, мусора, пригоревшей пищи, собачьих экскрементов и чего-то еще, но чего конкретно – она разобрать не смогла. Запах был таким сильным, что у нее чуть слезы из глаз не покатились. Она закрыла входную дверь у себя за спиной. Наверное, раньше это была прихожая – когда здесь жила одна семья. Теперь же на полу высились штабеля пластмассовых ящиков и банок с краской, валялись несколько порванных полиэтиленовых пакетов, стоял старый велосипед без шин. Лестница находилась в противоположном конце холла. Слева была заколоченная дверь – очевидно, раньше за ней располагалась гостиная. Мэгги прошла мимо лестницы к двери, громко постучала и прислушалась. Внутри раздался какой-то звук, но почти сразу же стало тихо. Она снова постучала, уже несколько раз, и стала ждать. Что-то загрохотало, и дверь открылась. Мэгги опять предъявила заламинированную карточку и уточнила:

– Мишель Дойс?

– Да, – кивнула женщина.

Даже себе Мэгги было тяжело ответить на вопрос, что же в женщине не так. Она была чистой и аккуратно причесанной – но, наверное, слишком аккуратно, как маленькая девочка, намочившая волосы и причесавшая их так, что они буквально прижимались к голове, причем волосы оказались достаточно редкими, и из-под них просвечивала бледная кожа. Лицо у нее было гладким и розовым, покрытым пушком. Ярко-красная помада чуть-чуть выступала за контуры губ. Одета она была в мешковатое, выгоревшее платье в цветочек. Мэгги назвала себя и предъявила карточку.

– Я просто хотела посмотреть, как у вас дела, Мишель, – сказала она. – У вас все в порядке? Вы хорошо себя чувствуете?

Женщина кивнула.

– Позвольте войти? – спросила Мэгги.

Она вошла в квартиру и достала блокнот. Как подсказывало первое впечатление, Мишель, похоже, за собой ухаживает. Моется. Питается. Хорошо реагирует. Но что-то все равно не укладывалось в общую картину. Мэгги окинула маленькую прихожую внимательным взглядом. Контраст с холлом оказался колоссальным. Обувь стоит в ряд, пальто висит на крючке, в углу у стены – ведро со шваброй.

– Как долго вы здесь, Мишель?

Женщина нахмурилась.

– Здесь? – переспросила она. – Несколько дней.

В бланке выписки из больницы было указано пятое января, а сегодня – первый день февраля. Впрочем, такая неопределенность неудивительна. Стоя у двери, Мэгги неожиданно уловила звук, понять который ей никак не удавалось. Это мог быть гул транспорта, или пылесоса на верхнем этаже, или самолета. Все зависело от того, как далеко находится его источник. И еще она чувствовала странный запах, похожий на запах еды, которую забыли поставить в холодильник. Мэгги подняла голову: электричество работает. Нужно проверить, есть ли у Мишель холодильник. Судя по виду, в ближайшее время неприятностей от нее ждать не приходится.

– Можно мне осмотреть ваше жилище, Мишель? – вежливо спросила Мэгги. – Убедиться, что все в порядке.

– Хотите с ним познакомиться? – неожиданно поинтересовалась Мишель.

Мэгги была озадачена. В бланке о втором жильце ничего не говорилось.

– У вас есть друг? – уточнила она. – Я с радостью с ним познакомлюсь.

Мишель прошла вперед и открыла дверь, за которой раньше находилась главная задняя комната дома, не выходящая на улицу.