– Да что б тебя, Мэл!

– Мишель Дойс, возможно, убила этого мужчину, но с каких это пор нам стало хватать одного предположения?

– Я хочу, чтобы дело закрыли.

– Мы именно это и пытаемся сделать, но…

– Нет! Ты меня не слушаешь. Я начинаю подозревать, что ты не понимаешь, с чем имеешь дело. Я хочу сказать, что это дело должно быть закрыто немедленно. Я согласен с доктором Брэдшо. Убийство совершила эта женщина, Дойс. Я отменяю твое решение, Мэл. Отправляй дело в суд.

– Вы не виноваты. Как вы намерены теперь поступить?

– О чем вы?

– О деле.

– Вы же слышали. Я отправлю его в суд. Ее признают неспособной отвечать за свои поступки. Дело закрыто и положено на полку, комиссар доволен, Мишель Дойс попадает в психиатрическую больницу до конца своих дней.

– Но если вы думаете, что она этого не делала?

Карлссон пожал плечами.

– Добро пожаловать в мою жизнь!

– Здесь все иначе, – заметил он. – Не обязательно в хорошем смысле. Мне больше нравилось, когда наши встречи проходили в кафе. Я бы выпил кофе со взбитыми сливками и куском шоколадного торта Маркуса.

Они шли по Говард-стрит, и на головы им падал мокрый снег. Лицо Джека раскраснелось. На голове у него была зеленая шерстяная шапочка с ушами, а шею он несколько раз обмотал шарфом в коричневую и оранжевую клетку. Замолкая, он всякий раз натягивал шарф, прикрывая рот. Он также надел старый ярко-синий анорак со сломанной застежкой-молнией, но о перчатках забыл, поэтому постоянно дул на руки, пытаясь их согреть. Фрида была наставником Джека, а Джек – ее стажером, но сегодня он больше походил на невоспитанного племянника.

– Через десять лет, а может, и через пять, весь район приведут в порядок. Эти здания снесут, а на их месте построят офисные центры, – сказала Фрида, останавливаясь перед домом № 3.

– Хорошо.

– Но им все равно придется искать место, куда бы приткнуть неудачников и отверженных, забытых и заброшенных людей.

– Вашего человека нашли именно здесь?

– Он не совсем «мой человек», но да.

– Итак, почему мы пришли сюда? Вы же сказали, что дело закрыто.

– Закрыто. Они решили, что убийство совершила Мишель Дойс, а она не может предстать перед судом. Я просто хотела посмотреть, где она жила. И подумала, что нам будет проще поговорить во время прогулки.

Она развернулась и повела Джека в противоположную сторону по Говард-стрит, в направлении Детфорд-черч-стрит.

– Не думаю, что могу рассказать что-то важное, – пробормотал он.

– Я ваш руководитель уже почти два года.

– Наши встречи – яркое событие каждой недели. Вот только…

Джек отвернулся, так что Фрида не могла рассмотреть выражение его лица.

– Вот только что?

– Мне нравится говорить о проблемах – но не с теми, кто их испытывает. Мне все это очень интересно, но исключительно теоретически, а сидеть в крохотной комнатушке и слушать, как пациент рассказывает о том, кто и что конкретно сказал, когда ему было шесть лет… Мне это кажется совершенно бессмысленным.