|
И сама она при этом не сказала ни слова. У него почему-то возникло желание отвести эту женщину к себе домой, как следует накормить и рассказывать ей всякие забавные истории до тех пор, пока она не станет ежеминутно хохотать. Побуждаемый всеми инстинктами защитника и покровителя, которые пробудила в его душе Салли, он вдруг заговорил о Джеймсе: - Я знаю Квинлана уже шесть лет. Он великолепный агент, сообразительный, с хорошо развитой интуицией. У него есть нечто вроде шестого чувства, и это много раз помогало ему проникнуть в душу другого человека - или в его мысли. Иногда я сам не был уверен, куда именно. Бывало, мне приходилось его сдерживать, даже кричать на него, потому что он любит выступать в одиночку, а у нас это не поощряется. Агентов ФБР готовят к тому, чтобы работать в команде - разумеется, кроме агентов из Нью-Йорк-Сити и нашего Квинлана из столичного офиса. Но я всегда в курсе, когда он начинает действовать самостоятельно, хотя он, должно быть, думает, что ему удается меня дурачить. А еще Квинлан очень ловко умеет заставить человека вспомнить то, что глубоко запрятано в его сознании. Если не ошибаюсь, прошлым вечером он проделал это и с вами? - Да. Хотя, с другой стороны, мистер Брэммер, вы вытянули из меня гораздо больше. - Хм, это вышло исключительно потому, что Квинлан, так сказать, открыл пробку, - сказал Брэммер, хотя на самом деле был очень польщен. - Он, знаете ли, не только лучший агент в нашем офисе, но и очень одаренный человек. К примеру, он играет на саксофоне. Квинлан - выходец из огромной семьи, расселившейся по всему восточному побережью. Отец Джеймса был одним из лучших начальников, которых знавало наше бюро. Два года назад он вышел на пенсию. Была у Квинлана одна большая ошибка - это его жена, Тереза. Но с этим давно покончено. На некоторое время он затих, "лег на дно" и многое передумал. Но в конце концов вышел из зимней спячки и вполне поправился. А потом встретил вас, и все, на что он теперь способен, - это постоянно улыбаться, то и дело потирать руки и строить планы на будущее. Обращайтесь с ним как следует, Салли. - В смысле, быть с ним нежной? Марвин Брэммер расхохотался. - Ничего подобного! Покажите ему, где раки зимуют, заставьте его побегать, не позволяйте ему никаких проделок. - Проделок? Брэммер удивленно улыбнулся Салли, потом покачал головой. - Вы еще мало его знаете. Вот погодите, дайте срок, и увидите сами, когда поженитесь, а может быть, даже до того, как поженитесь. Его отец был в точности таким же. Но у Квинлана есть то, чего не было у его отца. - Что же это? - Это вы. - Марвин Брэммер слегка коснулся пальцами ее щеки. - Не надо волноваться, Салли. Мы схватим вашего отца, и он полной мерой заплатит за все, что успел натворить. Когда Квинлан вводил меня в курс дела, он без умолку трещал, как пулемет. |
