|
А что мне надо — я уже сказал и повторять не буду. Усвоил? — Не стану я ничего показывать, — угрюмо сообщил Лешка, понимая, что наемники умеют добиваться своего разными способами и чего-чего, а профессионализма у них не отнимешь. — Ну, ну… Что ж, как говорится, была бы честь предложена, — пожал плечами наемник, и негромко позвал: — Фельдшер! — Сэр? — Один из мнимых бандитов, расположившихся у костерка, стряхнул с себя фальшивую уголовную ленцу и мигом оказался рядом. Тот, кого наемник назвал Фельдшером, и в самом деле напоминал медика, только не фельдшера, а скорее уж санитара из желтого дома, здоровенный увалень с немного дебильной физиономией и закатанными по локоть рукавами белесой от пота камуфляжки. — Укол ему, — приказал наемник. — Когда подействует — развяжи. Под уколами они все смирные. И пояснил, обращаясь уже к Лешке: — Вообще-то в присутствии Фельдшера все и так смирные, правда, Фельдшер? — Так точно, сэр, — подтвердил громила, самодовольно ухмыльнувшись. Шприц он держал в двух толстенных пальцах, словно только что пойманного комара, и Лешка некстати подумал, что автомат в этих лапищах смотрится, наверное, как шприц. — Ну-ка. — Фельдшер рывком перевернул сталкера, ловко вонзил иглу ему в бедро, надавил на поршень, выбросил шприц, распорол скотч на запястьях и щиколотках сталкера, отдирая широкие ленты вместе с клочками кожи, и отрапортовал: — Готово, сэр! Разрешите идти? — Иди, — махнул рукой наемник. — И скажи остальным, чтобы сворачивались. Скоро выступаем. — Есть, сэр, — рявкнул Фельдшер, повернулся и направился к остальным. — Где мутант? — почти ласково спросил наемник. — Ты ведь хочешь рассказать мне, где сейчас находится мутант? Правда ведь, сталкер? Лешка и в самом деле очень хотел. Почему-то он только сейчас понял, каким был дураком, что сразу не доверился этому волевому и опытному человеку, который прекрасно знает, как разрешить любую Лешкину проблему, да что там мелкие проблемы рядового сталкера! Этот человек мог разрешить любую проблему в Зоне, этот человек был суров, добр, ужасен и прекрасен одновременно. Этот человек, без всякого сомнения, был Богом. И Лешка принялся рассказывать. Он говорил и говорил, стараясь быть полезным Богу, потому что не быть полезным — означало умереть, а умереть без соизволения Бога — означало разгневать его. Он рассказывал о себе и Катерине, о Ведьмаке, Бей-Болте, Докторе и его ученом псевдопсе, о Ваське-Мобиле и Берете. Рассказывал о внезапно прорезавшемся у него умении слышать и прозванивать Зону, рассказывал, отчаянно размахивая руками, потому что человеческих слов не хватало, но Бог не понял его и хлестко ударил по лицу, после чего громогласно вопросил: — Где мутант, я тебя спрашиваю, гнида чернобыльская? И Лешка заплакал от счастья, потому что Бог соизволил коснуться его, и заплакал от огорчения, потому что не мог сказать Богу, где мутант. Ведь он действительно не знал, хотя уже догадался, о каком мутанте спрашивал его Бог. Лешка снова принялся рассказывать, но Бог снова его не понял, и сталкер замолчал. И тогда Бог воздел огромную, сияющую на солнце длань, и Лешка осознал, что сейчас умрет от руки Бога, и ему сделалось радостно и жутко одновременно. |
