Розторн кивнула:

— Он собирается вторгнуться через Иншию.

Торговцы переглянулись:

— Мы должны были пересечься путями с Третьим Караваном Гё́рзи в пятидесяти милях к северу от Дохан, — почти шёпотом произнесла Раджони. — Но лишь двое из их людей явились, скрыто, чтобы предупредить нас. Караван захватили имперские войска. Сейчас они держат всех под стражей, но двоим удалось сбежать. Наши люди потихоньку покидают Янджинг. Наше имперское соглашение ясно говорит, что нам позволено торговать без препятствий. Либо император думает, что мы не знаем своих собственных соглашений, либо он полагает, что мы слишком его боимся, чтобы наказать его, отказавшись торговать.

Холодок пробежал у Розторн по спине:

— Я буду молиться, чтобы вы выбрались из Янджинга раньше, чем он увидит, что именно вы делаете, — ответила она. — Вашим людям плохо придётся, если он поймёт, что вы все бежите.

Раджони выпрямила два пальца в виде буквы «V», и ткнула ими в сторону пола. Так Торговцы обозначали плевок, когда не хотели марать свои ковры.

— Хоть ты и не одна из нас, мы с благодарностью принимаем твои молитвы, — сказала Ниша. — А теперь, позволь нам начать с твоими приготовлениями. И не беспокойся о том, что другие путники расскажут имперским солдатам о том, как вы неожиданно покинули нас в Куши. Мы убедимся в том, чтобы они поняли, что говорить об этом — не в их интересах.

Розторн поблагодарила их за еду, и за отличный раунд торгов. Привязав широкополую соломенную шляпу к голову, она прошла обратно в свой фургон к своим двум непослушным ученикам. Нужно было ещё многое сделать, даже если Торговцы взяли копирование карт на себя. Розторн подумала, что Браяр и Эвви должны были уже начать укладывать вещи, пока её не было. Она всё ещё была недовольна тем, что они так упёрлись насчёт продолжения пути в Эмелан. Она знала, что сказали бы Мунстрим и другие посвящённые дома, узнав, что она потащила на войну ребёнка в возрасте Эвви.

Эти два невозможных ученика никогда не услышат, что она втайне была рада тому, что они ехали с ней. Больше, чем въезд в земли, которые вскоре должны были подвергнуться вторжению, её пугала мысль о том, чтобы отпустить их в путешествие обратно в Эмелан без неё. Она доверяла Торговцам: узы, связывавшие Браяра, его названных сестёр и их наставников с Торговцами были многочисленными и сильными, слишком многочисленными и слишком сильными, чтобы их могли стереть чужие деньги и магия. Но они не были Розторн, и они не знали об особых опасностях, следовавших за теми, кто владел окружающей магией.

Был уже почти рассвет, когда все трое наконец отчаялись выспаться, и закончили последние приготовления. Браяр и Розторн перед сном работали с их дорожной одеждой. Сэндри сделала её из необычной ткани — шерсти, которую носило большинство людей, и льна, спрядённого вместе с шерстью. Именно лён имел значение в щекотливых ситуациях, когда Розторн или Браяр могли взывать к нему, чтобы он выглядел более старым, потёртым и изношенным, чем был на самом деле. Их аккуратные, чистые дорожные куртки и штаны превратились в разношенную одежду, которую день за днём носили бедные фермеры, работавшие от рассвета до заката. Плетёная кайма снималась и убиралась в сумки. Деревянные пуговицы теряли блеск, и на них появлялись трещины и сколы. Браяр планировал послать Эвви, чтобы та купила им соломенные сандалии, пока он и Розторн обменяют своих лошадей на таких, что более подходили бедным фермерам.

Они оделись в свете камней-светильников Эвви, затем быстро приготовили лошадей и кошек. Два года практики в быстром покидании некоторых мест очень хорошо научили их действовать тихо.

Они пили приготовленный на горячих камнях Эвви чай, когда Розторн снова подняла вопрос о колках:

— Эвви, они нас узнают по кошкам.