Мир прояснился, боль отступила. Теперь мушкеты снова стреляли, а вокруг него, мары высоко подпрыгивали, чтобы их наездники гремлины могли достать шею гоблинов. В битве произошёл драматический поворот. Мертвые гоблины были разбросаны по сторонам, как рыба на берегу, со стеклянными, мёртвыми глазами. Казуар хромал обратно в джунгли, таща за собой мертвого всадника, запутавшегося в нём пальцами. Теперь оставалось не более полудюжины гоблинов, и когда последние из ран Игнатуса были запечатаны, они уже были расстреляны Лисами, всё ещё стоявшими на ногах.

Затем все было кончено, и все, что можно было услышать, это стоны умирающих.

Глава 50

ФЛЕТЧЕР ПЕРЕВЁЛ СВОЁ ИСЦЕЛЯЮЩЕЕ заклинание на щёку, затем пошатываясь побрёл к раненым, игнорируя спешившихся гремлинов. Он опустился на колени рядом с Далией, белый свет пульсировал через его палец, чтобы исцелить ее рану, убирая неровный прокол, словно разливая прозрачную воду над пятном красной краски.

Ротерем выстраивал выживших солдат в круг, опасаясь большего количества врагов. Только Рори и Женевьева были избавлены от этого, рухнув на землю рядом с ним, чтобы помочь в исцелении.

— У меня не осталось маны, — сказала Женевьева, у неё дрожали руки.

— Делай все, что можешь, — прохрипел Флетчер, горло вдруг охрипло от жажды.

Это была тяжелая работа, и его собственный запас маны истощался намного быстрее, чем ему хотелось бы. Наихудшие раненые были исцелены первыми, хотя сердце Флетчера сжалось, когда он перешагнул через гнома, умершего, прежде чем они смогли добраться до него, его зеленый мундир был красным от крови из-за двух дротиков, прошедших сквозь грудь.

Другие были со сломанными руками и пробитыми черепами, которые Флетчер не мог исцелить, опасаясь сращивать кости и вызвать постоянное обезображивание. Когда Женевьева и Рори использовали всю ману, они сделали все возможное, чтобы скрепить сломанные конечности полосками ткани и сломанными копьями, но раненые солдаты не будут сражаться в ближайшее время.

— Какие потери? — позвал Флетчер, исцеляя последнего человека с глубокой раной бедра. Сэр Колдер поковылял из кольца людей, окруживших трёх боевых магов.

— Четверо мёртвых, — сказал он. — Гном, два человека и эльф. Есть молодой парень с пробитой головой и еще двое с переломанными конечностями.

Он закрыл глаза. Как это произошло?

— Очень легко, парень, — сказал сэр Колдер тихим голосом. — У нас всё получилось. Было почти две сотни этих тварей. Могло быть намного хуже. Поверь мне, я видел.

Флетчер кивнул, но не мог сдержать слез, которые катились по щекам, смешиваясь с кровью, всё ещё покрывавшей лицо. Они добились успеха, но хорошие мужчины и женщины умерли. Был ли его вина, за то подвёл их так близко к краю джунглей? И кто знает, сколько ещё было бы потеряно, если бы не внезапное появление гремлинов? Он провёл рукой по векам, не хотелось вставать. Внезапная усталость охватило его.

— Насчёт наших спасителей — похоже, один из них хочет с тобой поговорить. — Сэр Колдер показал большим пальцем за спину.

Флетчер вздохнул и поднялся на ноги, стал выбираться из кольца солдат. Когда он проделывал это, то толкнул стволы мушкетов вниз, что держали мужчины направив на гремлинов и изобразил ободряющую улыбку. После стольких лет восприятия гремлинов как врагов, он вряд ли мог обвинить их в опасениях, особенно учитывая внешнее сходство между их расой и гоблинами. Не так давно, он чувствовал то же самое.

Около сорока гремлинов блуждало по полю, они прокалывали сотни вражеских трупов, чтобы убедиться в их смерти. Это смотрелось жестоко, но случайный визг показал, что по крайней мере несколько гоблинов притворялись, хотя и движимы скорее животным инстинктом, чем хитростью.