|
По идее, эскадрильи пикировщиков на полнокровный иап РККА маловато будет. Сейчас должны ещё подойти, под раздачу. Минут через десять, надо думать. Так, что у нас на земле… А на земле у нас "юнкерсы" горят. Пара совсем рядом с ВПП, метили, похоже, в счетверёнки, да там и сгинули… с небольшим перелётом… а у зениток уже народ суетится. Вон ещё один, чуток подальше, видимо, начал было выходить из пике, да не смог. И исправному-то нелегко, а я его, похоже, задел таки… или испужался так… неважно. И пара И-15бис на взлёте. Это из моего дежурного звена. А ещё какой-то не наш У-2 на подходе. Из штаба дивизии, похоже – исправно информирует "чужой". Понятно. Уровень боеготовности поднимать. По причине, полагаю, отсутствия иной связи. Как оно и было на самом деле. В реале, имею в виду. Поздно, старик, уже засунули…
Нарезаю себе круги над аэродромом, изредка посматривая на набирающих высоту "подельников", а в основном любуясь небом и землёй. "Мессеры", знамо дело, обожают невнимательных. Так, на западе опять не тихо. Чёрные точки вскоре превращаются в крошечные силуэтики. С парами блямбочек по бокам от фюзеляжей. Ну и зрение у меня в этом сне! Супер-пупер! В гости к нам определённо "хейнкели", He-111, то есть, всей девяткой припожаловали. Где-то на полутора тысячах. Мои тоже уже на полутора, ведущий (старший лейтенант Фролов Пётр Ильич – проносится в голове), увидел "хейнкелей" и пошёл навстречу, за ним ведомый, что пристроился слева. Моё место, похоже, справа. Прискорбно. Но да ничего, какие наши годы… Пару минут просто летим навстречу, потом Фролов пошёл в лоб ведущему девятки, левый (знаю откуда-то, что это младший лейтенант Петькин) пристроился за ним, я же, убавив газ, немного приотстал и снизился. Сближаемся быстро, чуть опередивших меня Фролова с Петькиным словно опутали встречные трассы, вся девятка бьёт по ним, а курсовое вооружение у этой версии "хейнкеля" довольно богатое уже… Фролов стреляет – далеко, попугал только – потом быстро сманеврировал влево и вправо, сбивая прицел, потом, со стрельбой, резко ушёл резко вбок и вниз, резанув очередью по ведущему левого звена. Испанская школа! Менее опытный Петькин идёт, ведя огонь на погибель стволам, по прямой, потом как-то неуклюже рыскает вниз, дальше на него не смотрю – мой выход. Пошёл в горку и влево, резко сбросив скорость, потом с переворотом вниз и вправо, потом гашетки, кажется, даже успел заметить, как обе мои трассы впились в кабину ведущего, потом снова переворот и сразу вираж, прямо на боковой пулемёт дальнего ведомого, но тот не успевает, зато успеваю я, правда бестолку, там у "хенка" броня, но, кажется, стрелка нейтрализовал таки – и всё… в небе впереди пусто… Какой всё-таки восхитительный сон! Небо передо мною чистое, мотор ревёт, сзади недосягаемые для меня "хейнкели", уже без беспорядочно кувыркающегося вниз ведущего девятки, и ещё один, кажись, задымил двигателем, его, похоже, Фролов достал. Без спешки уже – а куда спешить? — поворачивая к аэродрому, осматриваюсь. "Мессеров" не видать. Слева чуть впереди Фролов. Получается, я даже на своём штатном месте, лишь далековато оторвался. Петькина только не обнаруживаю. Хотя нет, вон он, внизу, порхает бабочкой. Неуправляемый полёт, и купола не видно. Первая потеря. Почти не знал его, хотя и из нашего выпуска. Как его звали-то… Валера, кажется… Полным газом поспешаем за "хейнкелями". Так не догоним, но перед бомбёжкой тем придётся лечь на боевой курс, вот тут-то и мы подоспеем. Впрочем, вижу трассы, и из-за "хейнкелей" высыпает во все стороны, парами, сразу шестёрка "чаек". Молодцы, успели взлететь. Один "хейнкель" сразу вспух взрывом, оставшиеся поспешно избавляются от бомб и уходят с набором высоты куда-то на юг, огрызаясь трассами, "чайки" за ними. |
