— Мы пришли. — голос здоровяка шел глухо, спина сутулилась.

— Вижу, — протянул Карл, — здравствуй, Шардик!

С кем он?! А-а-а…

Высокий резной дубовый столб прятался между двумя старыми елями. Огромный, выбеленный медвежий череп смотрел на них глазницами, сияющими зеленым светом. С ним здороваться?!

Изумруды, дернувшись, поползли двумя сияющими лучами к Карлу. Пробежали по нему, остановились на лице. Несколько раз моргнули.

— Спасибо, старый друг! — Карл подошел к страхолюжной икебане, положил ладонь на огромную лобастую мертвую голову. — Береги себя… и готовься к последнему бою. И прости меня.

Ели дрогнули, осыпая комья снега, разошлись узким проходом, пропуская их. Карл нырнул последним и, если Мари не послышалось… а такое сложно спутать, маг выстрелил в темноту, клубящуюся снежным вихрем.

— Быстрее, — Карл прибавил шаг, все сильнее прижимая руку к боку, проткнутому стрелой, — духи стражей задержат их ненадолго.

За еловой стеной, густой, метров десять глубиной, шипело и изредка переливалось ядовитой зеленью. И кто-то выл, дико и страшно.

Алекс уткнулся во вдруг замершего Лохматого, протиснулся мимо и… вывалился на поляну, покрытую заиндевевшей травой. Здесь снега не было. А перед ним, шагов сто, широкий и кряжистый, светился огнями окон за ставнями, большой срубовой дом. С вырезанной над крыльцом медвежьей головой.

— Пошли, дружок, — прошипел, тая боль в боку, Карл, — не бойся.

Чего не должен бояться Лохматый, удивилась Мари, видя, как побелел их здоровяк.

Дверь скрипнула, выпуская наружу сутулую высокую фигуру. Худой, волосатый, с щетиной, мужчина ждал их, накинув на голое тело куртку на меху. И молчал, пока все не подошли к крыльцу.

— Карл.

— Кодьяк.

— Я не очень хочу тебя видеть, Карл. Ты не вернул мне Кантаа.

Карл кивнул, садясь на крыльцо.

— Мы все знали, на что шли.

— Он был еще мальчишкой. А сейчас… — сутулый покосился на подростков. — Сейчас ты приперся ко мне, притащил на хвосте Ночных и, думаю, хочешь что-то потребовать.

— Не совсем… Когда ты успел стать таким занудой, Коди?

Кодьяк, вдруг оскалившись, нагнулся.

— Может, после того, как меня поймали Серые, накрыв сетью Дану и заставив медленно умирать, зная, что срок выйдет уже скоро?

— Может быть. — Карл повернулся к нему. — А я провел почти полвека в Хелль. Не самые лучшие сорок лет моей жизни. Коди, я пришел с просьбой.

— Какой? Вам надо выметаться через северный проход, и валить отсюда.

— Я не смогу их защитить. Мне нужна твоя помощь.

— С чего вдруг?!

Карл вздохнул, глядя на Лохматого.

— Ни с чего, а с кого. Я не вернул тебе Кантаа, прости. Но теперь ты сможешь уйти достойно, а Бурая берлога не останется пустовать.

Кодьяк, глядя на Лохматого, глубоко дышал. В такт шипению и всплескам зелени за еловой стеной, ставших еще шире.

— Повтори, Карл из Айсштирка.

— Я привел тебе твое будущее, бурый страж, — Карл встал, — подойди к нам, дружок. Твоя семья принесла клятву, и ты должен исполнить ее в любом случае. Подойди.

Мари вдруг затрясло от неправильности происходящего. Нет-нет, так не должно быть, Лохматый же должен дойти с ними в Ледяной замок, стать одним из них, стать…

— А почему я должен слушать его, а не тебя.