— Рыба пахнет огурцом? — Алекс хватанул ее прямо рукой, закинул в рот, захрустел. — Уф… бфин…фкуфно как!

К рыбке Мари потянулась с опаской, с тоской проводив взглядом вилки Карла, Алекса и Лохматого, расхватывающих ее очень даже быстро. И, подумав, забрала сковороду.

— Молодец, хозяйственная растет, — одобрил Ери, притащив противень с кусками мяса. — Может, у нас останешься, девка? Нам поварята нужны.

Мари, наконец-то радуясь вкусу, округлила глаза. Помотала головой с набитыми хомячьими щеками… ну невозможно удержаться же.

Голод, спавший с гостиницы, пришел в себя и настойчиво требовал еды, еще еды, снова и опять же, хотя бы закуски. А рыбешка оказалась прекрасной.

— Ну и зря, — буркнул Ери, — я вернусь, поговорим. Милт-то только и может, что хохотать и кружки наливать, ему все равно, а мне еще работать.

И ушел, явно чтобы притащить еще что-то вдобавок к соленым грибам, деревяшке с нарубленной жареной колбасой, большущей чашке салата, жареным ребрышкам, яйцам-пашот, рассыпчатому гороху-нуту, дышащему паром горшку с сырным супом, что Карл уже разливал всем половником, гренкам с сыром и… что-то Мари даже не видела, но только чуяла.

Алекс, отложив голубой клубень и отдышавшись, смотрел на заставленный стол совершенно дикими глазами. Вот как, значит…

— Это что? — Мари кивнула на недоеденное голубое. — Что за паф-паф?

— Пах-пах, — поправил Карл, — для аппетита. И метаболизма. И усвояемости. И чтобы живот не болел потом. Ну и…

Угу, понятно объяснил. Внутри у Мари так и полыхал пожар, требующий еще и еще. Она и ела, поняв, что ничего не случится с талией и вообще. Вот знала, и все. И ела.

— Блины! И поросенок для дылды! — Ери поставил подносы, вытер лоб полотенцем и сел, подтянув стул. — Посижу с вами?

— Уважь нас, честный домовой, присядь, угощайся, будь нашим гостем на немного. — Карл обвел рукой стол.

Домовой?!

Алекс и Мари уставились на Ери, покачивающегося на стуле, не доставая ножками в сапогах до пола и с показной ленцой тянувшего колбасу, кусок за куском. Лениво или нет, но колбаса кончалась быстро.

— Чего? — Ери пошевелили густыми бровями и всем личиком, заросшим жесткой бородой. — Домовой, потомственный, так и есть. Не из местных дурных невоспитанных краев, само собой. С Фризии я.

— А? — Мари непонимающе уставилась на него.

Алекс толкнул ее локтем, типа, потом объяснит.

— Давно тут, Ери? — поинтересовался Карл, разламывая копченую курочку и протягивая по бедру Мари с Алексом. Лохматый, отключившись от всего и всех, невозмутимо наслаждался поросенком, постепенно умяв не меньше трети. И куда в него лезет, подумалось Мари, опять ощутившей укол совести. Надо извиниться перед ним, блин…

— Ну… не очень. — Ери явно не хотел говорить сколько. — До того таверну держали, да-а-а… Да и с этим вон, рубакой, по морям нас поболтало, есть такое. Так ты это, девка, точно не хочешь у нас остаться? Ну, не кухня, так это… мне помогать станешь.

Мари, справившаяся с курицей, довольно вздохнула: голод уходил. И ойкнула, вдруг ощутив снова, пусть и не так сильно.

— Яблочко вот съешь, — посоветовал Ери, — не хочешь? Не хочешь яблоко, так и не хочешь есть.

Тоже мне, персональный тренер по фитнесу и похудению нашелся. Она решительно притянула к себе нарезанный ломтями пирог с сыром, курицей и чем-то копченым.

— А потом жалуются, что мол, толстые, — пожевал губами Ери, — хотя, конечно, пах-пах…

Мари, почти не жуя проглотившая кусок, укоризненно посмотрела на него и провела рукой по животу.