Планов на отдаленное будущее у меня не было. Первым делом я собирался отвезти француженку в ее деревню, а потом уже думать, что делать дальше. Эпоха Александра I мне нравилась, и я не исключал возможности подольше задержаться в этом времени, разыскать родственников и, если удастся, жену.

    Дорога, между тем, все вилась серой и рябой, от непрекращающегося дождя, лентой, но пока никуда не приводила, хотя проехали мы уже не меньше пяти верст. Небо, ясное утром, опять обложили такие низкие облака, что казалось, они вот-вот зацепят голову. Я торчал на высоком облучке в летней уланской форме, которая успела промокнуть не то что до нитки, но, как мне уже казалось, до самых костей. К этим водным радостям скоро прибавился ледяной ветер.

    До двусторонней пневмонии с разнообразными осложнениями мне оставалось не более получаса, я чувствовал, что переохлаждаюсь, но остановиться и переодеться в свою непродуваемую и непромокаемую одежду не мог. Тому причиной были два всадника, неотступно следовавшие за нашей кибиткой. Они появились, лишь только я свернул со Старой Калужской дороги на проселок, и неотступно держались шагах в пятидесяти позади нас.

    Переодеваться в их присутствии я не то, что бы стеснялся, не мог из соображений безопасности. Несколько раз я останавливал экипаж, давая им, возможность нас обогнать, но они тут же съезжали с дороги на обочину и ждали, когда я тронусь снова.

    Мне не удавалось даже толком их рассмотреть, они оба были до глаз завернуты в черные плащи, будто какие-то бедуины. Короче говоря, ситуация складывалась непростая.

    Сначала я думал, что подручные барышника увидели деньги Матильды и хотят нас ограбить. Однако на простых разбойников всадники не походили, слишком хорошие у них были лошади. Я, было, приготовил пистолеты, но они в такую мокроту могли просто не выстрелить. Время, между тем, шло, я коченел на облучке, а черная парочка просто ехала сзади, не приближаясь и не отставая.

    В конце концов, мне это окончательно надоело. Тем более что умереть в бою все-таки не так обидно, как от банального воспаления легких.

    Я решил, что с меня хватит, остановил лошадей, соскочил наземь и открыл дверцу возка. В нем, откинувшись на спинку кресла, сидела прекрасная дама в новом роскошном наряде и с немым вопросом смотрела на меня.

    -  Дай мне мушкетон! - не обращая внимания на чудесную метаморфозу, попросил я трясущимися от холода губами.

    -  Что еще случилось? - спросила Матильда своим прежним голосом юного корнета.

    -  К нам прицепились какие-то два козла в черном, а у меня пистолеты промокли.

    -  Два козла? - спросила она с нескрываемым удивлением. - Черные козлы?

    -  Нет, конечно, это я так иносказательно говорю, всадники в черных плащах, пойду их шугну!

    -  Зачем? - спросила она, выглядывая из дверцы экипажа.

    -  Быстро дай мушкетон, - сердито сказал я, увидев, что всадники на этот раз не остановились, а приближаются.

    -  Не нужно никакого оружия, - спокойно произнесла она, глядя на подъезжающих к кибитке неизвестных.

    -  Ну, ты!!! - только и успел сказать я, выхватывая саблю.

    -  Успокойся, это всего-навсего мои провожатые, - небрежно бросила Матильда, укрываясь от порыва ветра в кибитке.

    -  Кто!!! - только и смог сказать я трясущимися губами. - Какие еще к черту провожатые!

    -  Самые обыкновенные, - насмешливо ответила она.

    Я посмотрел на всадников. Они остановились в пяти шагах от нас, и теперь их было можно рассмотреть.