Лишь в крайнем домике возникла заминка. Там, видимо, была вооруженная охрана. Двое из людей Малека попытались сунуться… Теперь два трупа валялись у порога.

— Перебить их? — спросил Губастый, и меч его вылетел из ножен.

— Попробуй, сунься! — долетел из комнаты ответ. — Неофрона еще никто побороть не сумел.

— Подожди! Давай поговорим!

— О чем?

— Только не стреляй. Я могу войти. Я безоружен! — Малек отдал Губастому свой «брут» и поднял руки. — Видите, я безоружен. — Он осторожно шагнул за порог. — Я предлагаю вам жизнь, ребята.

Раненые лежали прямо на полу. У окна стоял медик в зеленой тунике и в зеленых шароварах и сжимал в руке скальпель, как будто собирался им защищать своих подопечных. Рядом с ним — пара здоровенных парней. Один с перевязанной рукой, другой и вовсе невредим. Оба вооружены до зубов. Хозяин дома также встал на сторону римлян, вооружившись старинным охотничьим ружьем.

— Рабство у варваров? — спросил один из лежащих преторианцев, с трудом отрывая голову от пола.

— Ну что вы! Подумайте, зачем мне отдавать вас монголам! Они не заплатят ни асса. В отличие от римлян. А римляне заплатят, так ведь? Я отвезу вас в одно укромное местечко. И вы там будете жить в комфорте и уюте, пока Рим не компенсирует мне расходы. Я даже заберу ваших умерших, чтобы их можно было достойно похоронить.

— А раненых? — медик опустил скальпель/

— О, раненых прежде всего! Ну что, договорились?

Медик кивнул — выхода у них не было. По его приказу трое его союзников сложили оружие. Их тут же связали.

— Всех жителей деревни перебить! — приказал Малек. — Нам не нужны лишние свидетели. Головы отсечь и сложить в кучу. Дома сжечь. Как будто здесь побывали монголы.

— Не смей! Что ты делаешь! — закричал Лентул.

Малек схватил медика за тунику и тряхнул изо всей силы.

— Послушай, римлянин, — просипел он. — Знаю я вашу фальшивую гуманность! Сколько лет таскались в степь да пустыню жрецы Либерты выкупать у меня пленников, так что на вашего брата я насмотрелся. И если хочешь жить, а главное, сохранить жизнь своим братьям, то изволь делать то, что я велю. Или всем перережу глотки. Ты понял?

Кассий после секундной паузы кивнул.

Вечером Малек, его люди и пленники покинули сожженную деревушку. Три фургона Малека были забиты до отказа. Люди буквально лежали друг на друге. Малек торопился. Если он столкнется с монголами, ему конец. Три дня и две ночи они ехали по степи. В условленном месте Малека ждали погонщики и свежие верблюды. По пустыне он никогда не ездил на машинах, только на верблюдах. Утром караван, груженный стонущей от боли добычей, ушел в пустыню. Укрепленные с помощью деревянных распорок на седле, болтались с каждой стороны верблюда по две продолговатые люльки. В каждой, скорчившись, лежал пленник. Не всем предстояло добраться до крепости Малека живыми.

Малек сидел на крыше и пил вино. Уже похолодало. Пора спускаться вниз — в объятия смуглой Темии. Раб почтительно ждал у входа. Надо будет скормить эту падаль львам. Когда Малеку привезут львов.

— Позови Губастого, — приказал Малек. Вновь в мозгу его зародился план. Умный

Малек. Умный, потому и деньги к нему текут рекой. Подручный явился на зов.

— Разреши завтра раненым искупаться в водоеме. Только приглядывай за ними в оба, — приказал Малек.

— Не убегут же они в пустыню, — ухмыльнулся Губастый.

— Их тридцать человек. И это преторианцы.