— Да, задница у Афины становится все больше. Ведь так? Признай это! А сама она становится уж слишком серьезной! Все эти ее: «Ах, вы только посмотрите на меня! Я сероглазая богиня войны, мудрости и искусств!» — Венера подавила зевок. — Ей надо расслабиться, причем во многих отношениях. Несколько упражнений на растяжку и хорошая пробежка могли бы ей помочь, а заодно и любовник, а лучше парочкалюбовников.

— Нет, ты невыносима! — расхохоталась Персефона. — И ты не даешь мне просто так уйти от этой темы! Ладно, ругайся с упоминанием гениталий, даже можешь совать нос в любовную жизнь людей... но больше не называй Талсу королевством!

— Хорошо, хорошо, хорошо. Это не королевство. Это город. Я поняла. Я запомнила. Просто мне здесь так весело! Я восхищаюсь Талсой и тем, что здесь такое множество дерзких современных мужчин и уверенных в себе современных женщин, и особенно мне нравится, что никто представления не имеет, кто я такая.

— Я же говорила, ты почувствуешь себя свободной, посетив современный мир.

— Итак, я — воплощенная Любовь, и я могу официально заявить, что Любовь влюблена в Талсу!

Официантка поставила перед ними два новых бокала с мартини вместе с двумя воздушными белыми пирожными, изящно украшенными.

— Вот ваши « Пробуждения», леди. И еще наша хозяйка, Лола, сейчас как раз проверяет новый десерт — особое свадебное пирожное. Пожалуйста, попробуйте его!

— Свадебное пирожное! — Венера рассмеялась и хлопнула в ладоши, выказывая воистину девчоночье удовольствие. — Как это кстати!

— Вы собираетесь замуж? — спросила юная официантка.

— Я? Нет, я уже замужем навсегда. Не поэтому оно кстати. Просто я — сама Любовь. Так что, естественно, свадебные торты и пирожные — мои любимые!

Официантка продолжала вежливо улыбаться, но в ее глазах явственно читался вопрос.

— Она имеет в виду, что сосватала множество своих друзей, — пояснила Персефона. — И мы иногда называем ее истинной Любовью.

— Она умеет сватать? Это круто!

— Вы и понятия не имеете, насколько это круто, — пробормотала Венера, откусывая здоровенный кусок свадебного пирожного. — Парис и Елена, Пигмалион и...

— Спасибо за пирожные! — мягко перебила ее Персефона. — И присматривайте за нашими мартини; нам; нам хочется повторить еще хотя бы разок.

— Буду наблюдать.

Когда официантка снова ушла, Персефона тоже принялась за пирожное, глядя на Венеру и осуждающе покачивая головой.

— Ну что? Тебе не нравится пирожное? А по-моему, оно великолепно.

— Пирожное прекрасное. А вот ты опять не то говоришь.

Венера сделала глоток из нового бокала с мартини и негромко застонала от наслаждения.

— О, золотой фаллос Аполлона, это просто чудесно!

— Венера, очень тебя прошу, очень-очень — постарайся запомнить, что для современных смертных Троя существовала тысячи лет назад! А то, что Пигмалион высек Галатею из мрамора, для них просто миф!

— Пигмалион — миф? Нет, это невозможно! Он люто ненавидел женщин, пока я не сыграла роль свахи. — Венера хитро усмехнулась. — Свела его с мраморной статуей. Должна сказать, в тот раз я превзошла сама себя. Как это люди могут думать, что эта дивная любовная история — всего лишь миф?

— А вот так! — прошипела Персефона. — К тому же ты воспользовалась магией, что вообще непонятно современным смертным.

Венера склонила голову набок и пристально посмотрела на Персефону.

— Ты что-то выглядишь слишком скованной. Когда у тебя в последний раз был оргазм?

— Тебя это не касается.

— Разумеется, меня это касается! Так когда же?

— Пять дней назад.