— Во имя света, — воскликнула повитуха, от страха её голос поднялся на октаву.

Тени сгустились. Во тьме возникло присутствие.

— Шадовар, — прошипел Эрдан. — Я говорил тебе, Деррег!

Затем он крикнул повитухе:

— Приведи помощь! Беги!

Она выбежала из комнаты, не оглядываясь, в спешке едва не споткнувшись о кровавые простыни.

Вся комната погрузилась во тьму, свет фонаря уменьшился до мерцания далёкой звезды.

Прижимая Васена к груди, Деррег достал меч и сделал шаг назад, к двери.

— Уходи, Эрдан. Сейчас же.

— Ребёнок у тебя, — сказал Эрдан, взяв в руку священный символ. — Уходи ты.

В темноте вспыхнул оранжевый свет — мерцающие угли в курительной трубке. Они осветили лицо мужчины в тенях, мужчины, который сам был тенями.

Длинные чёрные волосы обрамляли смуглое, рябое лицо. Козлиная бородка охватывала усмехавшиеся губы, сжимавшие мундштук трубки. Ему не хватало глаза, и изуродованная, пустая глазница была похожа на бездонную дырку. Угли в трубке погасли и мужчина снова растворился в тенях.

— Может быть, вам обоим стоит остаться, — сказал незнакомец, и засов на двери скользнул на место.

Эрдан посмотрел на дверь, на мужчину, снова на дверь. Было слышно его частое дыхание.

— Твой клинок тебе не потребуется, рыцарь Латандера, — сказал мужчина Деррегу. — Или его сейчас зовут Амонатором? Я не следил.

Эрдан прочитал слова молитвы, и трубка вспыхнула снова, озарив нахмурившееся лицо мужчины.

— Закрой рот, — сказал он Эрдану, его голос был остр, как клинок. — Твои слова пусты.

Рот Эрдана закрылся с громким звуком. Глаза священника расширились, он согнулся пополам и вцепился в собственное лицо, застонал, не размыкая губ, как будто их запечатали.

— Жрецы, — с отвращением сказал мужчина, качая головой. Свет его трубки снова угас, и его окутала тьма.

— Освободи его, — сказал Деррег, кивнув на Эрдана, и сделал шаг к неизвестному мужчине. Младенец у него на руке застыл неподвижно.

Мужчина сделал длинную затяжку, и свет углей показал его улыбку.

— Ладно. Он свободен.

Эрдан открыл рот, задохнулся.

— Во имя света!

— Это вряд ли, — сказал мужчина. — Но бояться вам не следует. Я здесь не ради вас двоих.

Он кивнул на Васена.

— Я здесь ради него.

Деррег крепче прижал мальчика к груди. Неподвижность младенца была почти зловещей, его жёлтые глаза мерцали углями. Деррег вспомнил слова Варры о тёмном человеке, который изменил мальчика. Он сильнее сжал меч.

— Ты отец ребёнка?

Мужчина выдохнул дым и шагнул ближе к ним, сбросив частицу цеплявшейся к нему тьмы. Он двигался с точностью умелого бойца. На поясе у него висели парные сабли, и рукоять меча покрупнее, висевшего за спиной, торчала у него над плечом. Его здоровый глаз посмотрел не на Деррега, а на Васена, потом на Варру. Деррег ничего не мог прочесть по его лицу.

— Ты отец? — повторил Деррег. — Тёмный человек?

— О, я действительно тёмный человек, — мужчина мягко улыбнулся. — Но отец не я. И я не тот тёмный человек, о котором ты говоришь — не совсем, по крайней мере.

Внезапно он оказался прямо перед Деррегом. Разве он пересекал комнату?

Мужчина протянул палец к Васену — мальчик по–прежнему не шевелился — но остановил руку, не коснувшись младенца. Струйка тени потянулась из кончика его пальца и коснулась Васена, на миг связав мужчину и ребёнка, возможно, пуповиной несколько иного сорта.