Хайдклиф  (ударяет по двери). Она питается людьми и даже не плачет. Ее плоть нерешительна. Быть ли ей плохой? Нарастить ли жирку? Отправиться ли в Альпы?

Бенно  (ударяет играючи по двери). В женщине любой человек непроизвольно видит кровь. Я люблю уезжать в неизвестном направлении. Я совершаю короткую прогулку. Крови становится все больше. Однажды дело дойдет до того, что супруга начнет черпать в ней силы. Текущая в ней кровь ее больше не ослабляет. Млекопитающее! И это еще не все: теперь она жаждет моей крови! Крови моих детей! Эта пропойца! В самом деле, она становится для меня слишком сильной.

Хайдклиф . Они высмеивают нас! Теперь они, ни с того ни с сего, больше не воспринимают наш член как смертельно серьезное оружие! Как помощь в деле телесной гигиены. Он вырывается из них наружу. Фонтан. Внезапно член оказался для них лишь услугой среди прочих. Им больше не хочется ничего необычного! Эти тараканы! Эти воровки желания!

Бенно . Я полагаю, из за того, что моя жена Кармилла теперь питается кровью, в ней появилось что то мужское, и мне это не нравится.

Хайдклиф . Существо, которое в этой стране принято называть женщиной, и без того наполовину мужчина. Немногим лучше, чем ископаемое. Нечто полностью иссушенное жизнью. Любовный кризис. Моя Эмили! Теперь для нее даже естественный месячный цикл потерял значение. Она так плохо обращается со мной! Она – против. Она хочет причинить мне боль! Я стою у врат рая и смею надеяться, что меня впустят. Но только меня одного! Я – это я. Я не обновляюсь. Я не сбрасываю кожи. Я ничего не отдаю.

Бенно . Да, лично я тоже считаю, что по своему строению я напоминаю дом. Но я сразу же становлюсь ненормальным, когда не могу найти этот дурацкий топор! (Ищет.)

Хайдклиф . Сегодня я непростительно пренебрегаю профессиональными обязанностями. Я бестолково слоняюсь. Я уже слишком долго участвую в этой карательной операции. Давайте больше не будем беспокоиться! Не будем на них сердиться! Они же не виноваты, эти слабые создания.

Бенно . Глупости! Эти костедробительницы! Кармилла! Дрянная черная кухарка! Из за нее нет даже времени сходить в магазин. Сейчас я ее выкурю. В конце концов окажется, что они разыгрывали спектакль. Все. Они больше никогда не будут улыбаться! Они больше нигде не смогут зарегистрироваться на жительство как положено. Мы станем их жерновами. Где помощница по хозяйству из «Каритас», которую я заказал? Сегодня утром она еще была здесь. Что они с ней сделали? Вы ее видели?

Хайдклиф . Нет. Я ее не знаю.

Бенно . Теперь я ненавижу обеих! Они делают все! Однако никто не должен узнать об этом. И, прежде всего, соседи. Язвительные и мелочные.

Бенно все еще прыгает, орет что то неразборчивое сквозь закрытую дверь, за которой в своих гробовых кроватях сидят женщины, в ужасе вцепившись друг в друга. Он стучит в дверь, ударяет по ней ногой. Др. Хайдклиф поступает аналогично.

Бенно . Вы – невыносимые пленники условностей, вы!

Хайдклиф . И я того же мнения. Не будьте тем, кто вы есть! Придерживайтесь гигиенических норм! Следуйте своей природе! Мойте! Мойте! Мойте! Мойте!

Бенно . Покиньте вашу зараженную бактериями среду! Соскоблите с себя плесень!

Хайдклиф . Вы кровоточите, как существа без кожи, это отвратительно. В вас может проникнуть кто угодно. Сквозь вас можно видеть. Никого из нас это не трогает. Вы выдали себя с головой. Вы не вызываете любви. Кстати, я жажду скорее бушующей непогоды, чем красоты. Пожалуйста, будьте аристократичнее! Осанка! Сидеть прямо! Не забудьте о глажке! Тьфу, черт!

Бенно . Как ты полагаешь, Хайдклиф, где был член до того, как мы о нем заговорили?

Хайдклиф . Больница родилась. И член тоже когда то родился.