Разумеется, газеты старались держать своих читателей в курсе всего, что имело отношение к болиду. К нему было приковано внимание не только астрономов, но и широкой общественности. То обстоятельство, что газеты Уэйстона больше, чем прочие, торопились предоставить точную информацию, поскольку два первооткрывателя жили в их городе, не вызывало удивления. Однако болид появился в таких условиях, что для его изучения требовались расчеты, возможные только в обсерваториях. Он не был одной из блуждающих звезд, которые проносятся и исчезают после того, как промелькнут в самых верхних слоях атмосферы, одним из астероидов, которые однажды показываются и затем теряются в пространстве, одним из аэролитов, падение которых незамедлительно следует за их появлением. Нет! Он возвращался, этот метеор, он вращался вокруг Земли, словно второй спутник, он заслуживал, чтобы все занялись им. И им занимались. Как станет ясно из нашего правдивого рассказа, данному феномену предстояло занять достойное место среди самых любопытных явлений, когда-либо занесенных в астрономические анналы.

Итак, пусть сейчас не было прощения честолюбию мистера Дина Форсайта и доктора Хадлсона, оспаривавших метеор друг у друга, язвительности их заявлений и весьма прискорбных последствий, к которым всё это привело. Но их непременно поймут, причем в не столь отдаленном будущем.

Теперь метеор можно было изучать с определенной точностью, что и делали люди искусства или, вернее, люди науки. В различных обсерваториях на него направили лучшие приборы, и самые компетентные глаза припали к их окулярам.

Основываясь на переданных им заметках, газеты в первую очередь донесли до сведения своих читателей, по какой траектории следовал болид.

Эта траектория протянулась с северо-востока на юго-запад и проходила в Уэйстоне как раз через зенит. Если падение метеора произойдет над этим местом, то он рухнет прямо на город.

«Но какова вероятность того, что он упадет? — риторически вопрошала „Морнинг Уэйстон“, движимая вполне законным желанием успокоить своих подписчиков. — Он движется с равномерной, постоянной скоростью, и нет оснований полагать, что на своем пути он встретится с препятствием, из-за которого остановится».

Это было совершенно очевидно, и поэтому ни один из городов, расположенных, как Уэйстон, вдоль его траектории, не имел ни малейшего повода для беспокойства.

«Безусловно, — заметила „Ивнинг Уэйстон“, — аэролиты падали и еще будут падать. Но таковые, как правило, имеют меньшие размеры, блуждают в пространстве и падают только тогда, когда попадают на своем пути под воздействие земного притяжения».

Справедливое замечание. Как представлялось, оно совершенно не относится к данному болиду со столь равномерным движением, болиду, падения которого следовало бояться не больше, чем падения Луны. Разумеется, в определенные периоды по небу проносятся многочисленные метеорные потоки. Приведем только один пример: в ночь с 12 на 13 ноября 1833 года незадолго до 9 часов «пошел дождь» из 200 тысяч, по оценкам только одной станции, блуждающих звезд вкупе с болидами.

Учитывая частоту подобных феноменов, не стоит даже спрашивать себя, не потяжелел ли наш земной шар с момента своего возникновения из-за этих тысяч, миллионов, миллиардов аэролитов и не прибавит ли он значительно в весе в грядущие столетия. Но тогда из-за увеличения объема, а следовательно, и массы, а следовательно, и силы притяжения не претерпят ли изменений его обращение вокруг Солнца и вращение вокруг собственной оси? Кто знает, не изменит ли свое положение орбита Луны и не сократится ли расстояние между нею и Землей?..

Подобное замечание высказала «Стандард Уэйстон», а вскоре к ней присоединилась «Панч» в присущей ей манере:

Да будет вам! Опасность исходит вовсе не от нового болида! А вот Луна может свалиться нам на голову! И всё это по вине мистера Дина Форсайта! По вине доктора Хадлсона! Мы изобличаем их как общественных преступников!

Следовало полагать, что эта чертова газета, нападая на двух астрономов-любителей, удовлетворяла свои личные обиды.