– Я купец? А ты кто, уважаемый? – вышел к нему Широков, услышав его слова.

– Ты говорил сегодня с десятником стражи. Он поговорил со мной, – ровным тоном произнёс неизвестный. – И вот я здесь.

– Ты не похож на торговца. Или я ошибаюсь?

– Я не торговец, – кивнул тот в ответ. – Но я могу свести с ними. Со всеми, кто может купить твои вещи.

– Когда?

– Завтра, если сейчас договоримся.

Мужчина представился Кором и был посредником между новичками вроде нас и местными торговцами. Знал всё и всех: кто что берёт, в каких количествах, насколько надёжен и так далее. За первый разговор потребовал шесть серебрушек. И ещё по одной монете захотел получить за каждого торгаша, с которым сведёт Широкова. И нам пришлось платить. В судовой кассе после первого расчёта с Кором остался один золотой, плюс четыре серебряных и три десятка бронзовых и медных монет. Это были все оставшиеся деньги, что мы смогли собрать за время жизни после переноса с Земле. Золото и часть серебра получили после прошлогоднего осеннего рейда по орочьим становищам. Людоеды здоровяки иногда их использовали в качестве украшений. Медные и бронзовые монеты дали линкийцы, которые стали с нами жить. Кстати, в подземном городе не удалось найти почти ничего, хоть там и жила куча народа. Так, горсточка медной мелочи и парочка серебрушек. Будто там уже успел кто то побывать или инсекты обчистили мертвых врагов после своей победы. Правда, оружие у орденцев не забрали.

* * *

– Нет, ну ты посмотри?! Десять золотых только за «посмотреть», – ярился Широков. Мы с ним стояли недалеко от здания городского конклава магов. – И хер знает, сколько потом потребуют за работу. Небось не меньше сотни за неё захотят содрать!

Возмущение моего спутника было понятно. Я и сам внутри кипел от злости в адрес местных магов, к которым мы обратились за помощью в деле легализации наших товаров, созданных Михалиной. Сходили, называется, с визитом. Расценки у магов оказались ого го!

– Господа, возможно, я вам помогу решить некоторые ваши затруднения, – раздался за моей спиной приятный молодой женский голос. Резко обернувшись, я увидел в трёх шагах от нас молодую женщину, почти девушку в тёмно синей ливрее, коротком косом плаще, шляпе и с серебристым жезлом в специальной петле на поясном кожаном ремне. Медальон на цепи, висящий на груди сообщал, что перед нами стоит магичка. А медь – материал медальона и цепи – означал, что магичка не имеет особой силы и, соответственно, авторитета и влияния в городе.

– Баронет Евгений Гор’Шуз, – представился я.

– Иван Широков, купец.

– Маг восьмого порога Мирии  да Мрох.

– О какой помощи вы говорили? – обратился я к ней.

– О той, которая равно устроит наши стороны. Но говорить лучше где нибудь в месте потише и подальше от этого кубла жадных и ленивых пауков, – она мотнула головой в сторону конклава.

– Ведите, – коротко сказал я ей. – Мы впервые в вашем городе, мест не знаем.

Примерно через десять минут новая знакомая привела нас на постоялый двор. Выглядело это место куда как прилично: чисто, двухэтажное здание несёт следы постоянной заботы, слуги одеты не в рвань, следят за собой и одеждой, неприятных запахов нет ни снаружи, ни внутри, в общем зале народу мало, но все выглядят небедными гражданами.

Мириида потащила нас на второй этаж, где хозяин обустроил небольшие кабинеты. Там можно было и поесть, и отдохнуть… во всех смыслах. Нам достался совсем крошечный кабинетик, где имелся широкий прямоугольный стол с шестью деревянными стульями, что то похожее на кушетку, обитую чуть подзатёртой плотной тканью, и узкий неглубокий шкаф с глухими дверцами.