— Что именно «нормалес»?

— Все прошло как по нотам: никакой подписи, никакого извещения, как ты и просила… Точнее, как просила Якушева! Курьера с извещением отправили по другому адресу, в «Стандард–сбыт». Пока там разберутся, что дело их не касается, пока отправят бумаги обратно — время будет упущено! По нашим законам, «дочка» не отвечает своим имуществом за «мамашу». И это хорошо!

— Ну тогда до вечера, — попрощалась я. — К этому времени еще что–нибудь придумаю…

— Да что ты придумаешь! — иронически хмыкнул Витек. — Глядите, она придумает!.. Ты же не Якушева, в самом деле… Что ты вообще можешь придумать, кроме похода на каток в разгар лета?

— Ладно, я спрошу у Якушевой, что нам делать дальше.

В бешенстве нажала отбой. Болван!

Затаилась под одеялом, смежила веки. Так не хотелось вставать… Не хотелось трястись в метро, улыбаться Терехину, поддерживать разговор с Губасовой и одновременно — изворачиваться, хитрить, лгать, изобретать новые комбинации… Вместо этого хотелось, накрывшись с головой, плакать. В самом деле, почему я не Якушева? Ну почему?

Хотя бы внешне…

В конце рабочего дня я выползла на улицу, с трудом удерживая на плечах мучительно раскалывающуюся голову. Автомобильный чад, сгущаясь в вечерней мгле, делал сумерки более темными и зыбкими.

Московский офис «Стандард Ойл» располагался недалеко от нашей конторы, и я решила прогуляться пешком, надеясь на болеутоляющее действие вечернего моциона.

Пятница, вечер… Улицы пусты до отвращения — как в провинциальном захолустном городке, где с уходом солнечного света безнадежно замирает всякая жизнь, — что поделать, лето, конец недели, пора массового исхода горожан на природу…

Сейчас перейду на ту сторону улицы, устроюсь в летнем кафе и все не спеша обдумаю.

Что мне сказать Галактионову? Скажу ему… Но что? Что…

К сверкавшему зеркальными стеклами офису компании подкатил длинный автомобиль… Что за мода скрываться от досужих взглядов за тонированными стеклами — как будто голубоватые зеркальные отблески могут спрятать постыдные делишки их владельца. Кстати, у Риты Фукис такой же автомобиль (точнее, у ее мужа) — блестящий «мерс» с треснутым бампером и затемненными стеклами… И номер тоже похож — три анны… Что ж, кажется, у всех финансовых воротил схожие привычки…

Шофер — вышколенный, в белоснежной рубашке, темных очках, при галстуке, — неторопливо обойдя капот, распахнул заднюю дверцу. Из темноты салона вынырнули рыжеватые кудри пассажира. Сжав под мышкой портфель, мужчина проворно шмыгнул в здание офиса…

Вот и у мужа моей подруги такая же рыжеватая кудрявость, такая же деловитая юркость в движениях… Что ж, у всех богатеев рыжие кудри и схожие замашки…

Внезапно я подскочила на месте. Знакомые рыжие кудри?! Похожий номер автомобиля?!

Сомнений не оставалось: это Фукис собственной персоной!

Но что он делает на вражеской территории? Явился, чтобы предложить переговоры? Обговорить условия капитуляции? Потребовать выплаты долга? Осмотреть свои будущие владения? Чтобы…

Чтобы выкупить допэмиссию! — поняла я. Чтобы было чем голосовать на собрании!

Голова разболелась еще сильнее.

С грохотом отодвинув пластиковый стул, я нервно заходила вдоль тротуара. На меня оглядывались прохожие — наверное, вид у меня был по–настоящему безумный.

Набрала номер… Фу, как болит голова!

— Рита, это ты?.. Тысячу лет тебя не видела. Соскучилась!

Бдительный взгляд между тем простреливал пространство улицы, стараясь не упустить новое появление встревожившего меня объекта.