Селена улыбнулась, на этот раз немного печально.

— Ты не вернешься, — сказала она.

Эпилог

В доках всегда воняло рыбой, но Кабан уже давно привык к этому запаху.

Миновав огромный ангар Восточной Имперской Компании и пройдя между двумя высоченными рядами ящиков, Кабан подошел к небольшому и очень ветхому на вид сараю и постучал условным стуком по косяку грязной, но очень массивной двери.

С той стороны зашуршали многочисленные засовы, и спустя десяток секунд дверь открылась.

Кабан вошел и оказался в типичной конторе средневекового клерка. Стол, заваленный бумагами, коптящие свечи, картотечные шкафа и старые сундуки вдоль стен.

Кабан поморщился. Он не любил этот антураж, и для постоянного проживания с семьей выбрал куда более современный мир, способный обеспечить привычный уровень комфорта.

Здесь же он бывал только по делам.

— У нас проблемы, Фрэнк?

— Определенно можно сказать и так, — согласился торговец триста пятидесятого уровня, одетый в рванье, которое больше подошло бы какому-нибудь средней руки рыбаку. — Три груза доставлены и не оплачены, два — потеряны в пути, от еще нескольких клиенты просто отказались и ничего не хотят слышать о неустойке. Мы теряем людей и корабли, босс. И, что хуже всего, мы теряем контракты.

— Мы теряем деньги, — подытожил Кабан.

— Контрабанда — это бизнес с высокими рисками, — сказал Фрэнк. — Ты помог мне вытащить эту компанию из долговой ямы, но времена процветания оказались совсем недолгими. Мне жаль, босс.

— И что мы сделали не так?

— Не надо было делать ставку на торговлю с топ-кланами, — сказал Фрэнк.

— У них больше всего денег, — заметил Кабан.

— Но их положению слишком многие завидуют, — сказал Фрэнк.

— Я смотрел таблицы, рейтинг стоял незыблемо.

— Так было до того, как ваша планета стала одним из системных миров, — сказал Фрэнк. — Падение Алмазного Альянса и последовавшая за ним война кланов за передел сфер влияния больнее всего ударила по нашему кошельку, но теперь в Системе появилась новая напасть.

— Как давно? — спросил Кабан. — Что за напасть? Я проводил время с семьей и временно не следил за положением дел.

— А следовало бы, босс.

— Я строю нашу организацию не для того, чтобы контролировать каждого, — сказал Кабан. — Так что стряслось?

— Кто-то сметает топовых игроков одного за другим, — сказал Фрэнк. — Это началось меньше недели назад, но из игры выведены номера со второго по седьмой, и с восьмого по двенадцатый. А поскольку, как правило, топовые игроки являются кланлидерами или, по крайней мере, очень влиятельными игроками в своих кланах, топу ушли в глухую оборону, обрубив почти все внешние контакты.

— Должно быть, это Рейн, — сказал Кабан. — Зачищает поляну. Новоявленные топы частенько так поступают.

— Это не Рейн, — сказал Фрэнк. — Из достоверных источников мне известно, что Рейн залег на дно. К тому же, в нескольких случаях были свидетели. Это совершенно определенно был не Рейн. Это какой-то новый игрок, и действует он с беспредельной жестокостью и эффективностью.

Кабан подумал, какими новыми красками заиграло для него словосочетание "беспредельная жестокость" в системных мирах. Надо очень постараться, чтобы постоянные обитатели Системы признали тебя жестоким.

— Пока наверху царит неразбериха, нужно подбирать крошки со стола, — сказал Кабан.