– Мисс Инглби, позвольте отвлечь вас ненадолго, – с улыбкой сказал виконт Кимбли; он взял Джейн за локоток, подвел к стулу, с которого она только что встала. – Вы для нас – настоящая загадка. Сначала вы неожиданно появляетесь на лужайке парка, уже на следующий день, ухаживаете за герцогом Трешемом, а сегодня поете как соловей, причем неплохо обученный соловей. Позвольте мне кое о чем вас расспросить.

Леди Хейуорд, хлопнув в ладоши, взглянула на Джейн.

– Я запрещаю вам уходить с ужина, – заявила она. – К тому же еще совсем не поздно – едва пробило полночь. Не хочу, чтобы над Трешемом завтра все смеялись. После ужина – танцы. Миссис Марш сыграет для нас, не правда ли, миссис Марш? Так мне приказать, чтобы убрали ковер, Трешем? Или ты сам распорядишься?

– Боже мой, – протянул Трешем, с удивлением глядя на сестру. – С каких это пор, Ангелина, ты стала заботиться о моей репутации? Я сам распоряжусь насчет ковра, – добавил он, направляясь к двери.

– Но мне действительно надо идти, – сказала Джейн, явно встревоженная намерением виконта расспросить ее.

– Что ж, теперь у меня появился еще один повод навещать Трешема почаще. – Поцеловав девушке руку, Кимбли пристально посмотрел ей в глаза.

– Спокойной ночи, – сказала Джейн и тотчас же направилась к двери.

«Еще один светский лев», – думала она, выходя из столовой. Было совершенно очевидно, что виконт пользовался успехом у женщин.

Джейн повернула к лестнице, ведущей наверх, туда, где она могла наконец-то остаться наедине с собой. Но в тот момент, когда она проходила мимо гостиной, оттуда, опираясь на трость, вышел герцог Трешем. Заглянув в приоткрытую дверь, Джейн заметила, что некоторые из гостей уже вернулись в гостиную, где шла подготовка к танцам.

– Идете спать, Джейн? Так рано?

– Да, ваша светлость. Спокойной ночи.

– Какие глупости! Вы слышали, что сказала Ангелина? Вы сегодня почетная гостья. А к мнению моей сестры в обществе прислушиваются. Хотя, должен заметить, у нее полностью отсутствует вкус. Розовый ей совсем не к лицу, особенно вкупе с голубыми искусственными цветами, которые она воткнула себе в прическу… Так что проходите в гостиную, Джейн.

– Нет, – сказала она.

– Вы не имеете права отказываться, – заявил Трешем. – И вы будете танцевать. Будете танцевать со мной.

Джейн засмеялась:

– И с вашей тростью – тоже?

– А вот это называется ударом ниже пояса. Запрещенный прием, Джейн. Я буду танцевать с вами без трости. Вальс.

Джейн понимала, что сейчас лучше не перечить герцогу. Но сдаться без боя она не могла.

– Но вы же не танцуете вальс, ваша светлость.

– Кто вам это сказал?

– Вы сами. Сказали не мне, но в моем присутствии. Когда кто-то из ваших гостей заговорил о балах.

– Сегодня я сделаю исключение. Вы ведь танцуете вальс, Джейн, не так ли?

Он предоставил ей возможность уклониться… Требовалось лишь сказать, что она не умеет танцевать. Джейн действительно никогда не танцевала в таком избранном обществе, только с Чарлзом, когда собирались их друзья, всего несколько человек. Но сейчас ей вдруг ужасно захотелось потанцевать именно здесь, в Дадли-Хаусе. Захотелось потанцевать в последний раз, перед тем как исчезнуть, раствориться в безликой толпе работниц и служанок. Джейн внезапно поняла, что она не в силах противиться искушению…

Заметив, что девушка колеблется, Трешем наклонился к ней и прошептал:

– Ваше молчание выдает вас. Пойдемте. – И он протянул ей руку.

Джейн медлила лишь мгновение. Затем молча кивнула, и герцог повел ее в гостиную.

Он повел ее танцевать вальс.