– Ребра… – простонал он.

– О боже… – Санди рассматривал его бок. – Брик… Сейчас я втащу тебя на дракона. Тебе будет очень больно, но чем быстрее мы доставим тебя в пещеру, тем больше у тебя шансов.

Сверчок, понурый и растерянный, стоял рядом и старался не смотреть в сторону окровавленного Брика. Дракону было нехорошо.

– Медведя прихватите, – слабым голосом посоветовал раненый. – Зря я его, что ли… Как быстро исполняются твои желания, приятель. Он очень достойно защищался…

– Ох, Брик!

Брик застонал, когда Санди втаскивал его на шею дракона. Ему казалось, что к его правому боку приложили раскаленное железо. И к тому же он чувствовал невероятную слабость.

– Малыш, – пробормотал он, – крови много?

– Много, – коротко ответил Санди. – Замолчи.

Сверчок шагом выбрался из леса, где не мог толком расправить крылья, разбежался – этот момент был для раненого самым мучительным – и взмыл в небо. Через пять минут вся компания, обремененная еще и медведем, оказалась у пещеры.

– О боже… – Дигэ пошатнулась, ей стало дурно.

– Не трясись и помогай мне, – прикрикнула на нее Сэсс. – Мне без тебя не управиться. Это, в конце концов, твой муж.

Дигэ взяла себя в руки, но все равно старалась не смотреть в сторону кошмарной свежей раны, где перемешались в крови разорванные мышцы, куски кожи и клочья одежды.

– Горячую воду, – отрывисто приказывала Сэсс, взявшая власть в свои руки. – Прокипятите ножи. Этот подойдет, – она указала на «Подругу Ночи». – Диг, давай сюда все чистые тряпки. Сверчок, огонь пожарче.

Осенний день кончался, в пещере заполыхало яркое высокое пламя, чуть покачивался занавес на входе, который повесили туда при наступлении холодов. Сэсс, закатав рукава чуть не до плеч, с прикушенной губой, храбро возилась в ране Брика, на его счастье, потерявшего от боли сознание. Дигэ суетилась на заднем плане, подавая ей всё, что требовалось, и исполняя мелкие поручения. Тонкой, тщательно прокипяченной иглой, что всегда была в подоле ее платья, Сэсс наложила на рану швы и нашла глазами сидевшего рядом Санди. Он просидел так совершенно неподвижно все два часа, что она работала.

– Прошу тебя, – сказала она. – Я не знаю, как это делается, и правда ли это вообще, но, я слыхала, это может иметь решающее значение.

– Что нужно делать, Сэсс?

Ее уставшее лицо было покрыто крошечными капельками испарины, бронзовые колечки волос налипли на лоб.

– Возьми его руку… вот так, чтобы чувствовать пульс, и посиди, думая о самом важном… Чтобы он поднялся.

– Этого ты могла бы и не говорить.

Сэсс кивнула и отошла. В своем уголке она хранила несколько пучков разных целебных травок – уж в чем, а в знахарских искусствах она разбиралась.

– Сэсс, – робко сказала Дигэ, – а может, все‑таки врача?

Сэсс хотела было ответить резкостью, но сдержалась, вспомнив, что принцесса, в сущности, создание нежное, и ей очень страшно.

– Ну что может деревенский врач, кроме как кровь пустить? А Брику это уж совсем некстати. Сейчас вот еще кровохлебку заварим, она заставит кровь свернуться. Потом он придет в себя, будем поить его бульоном для восстановления сил. А ребра – это вообще пустяки, срастутся. Всё будет в порядке, Диг. А врач к нам не поедет. Далеко, невыгодно. Это такой жлоб!

Она принялась за приготовление отвара.

– Сэсс, – прошептала Дигэ. – Что бы мы все делали без тебя? На тебя вся моя надежда. Спаси его, Сэсс! Дороже человека для меня нет.