И властный голос откуда-то издалека: «Дыши. Медленно, спокойно, дыши».

Вдох, и клыки зверя вонзаются глубже.

«Теперь выдох. Давай, Риаллин, выдох».

Не могла, я не могла, я…

«Выдох! Я сказал выдох, Риа!»

Я не могла… Я задыхалась от боли, дрожа всем телом и в ужасе смотря в зелёные светящиеся глаза кошки, горящие прямо напротив моих, глаза зверя, что рвал на части, глаза монстра, пришедшего в ярость от моей сущности.

И я вдруг поняла — кошка ощутила подмену. Зверь чётко определил, что кровь, текущая в моих венах, мне не принадлежит. Я была самозванкой в мире чистой силы, и эта сила ударила по мне со всей яростью обманутой стихии.

Но удар не достиг цели. Я видела занесённые для удара когти, неведомо как, но видела, и всем телом предчувствовала удар… но его не было. Монстр замер, услышав хладнокровное заявление Гаэр-аша:

«В таком случае, пусть забирает и свою кровь и свой сомнительный дар!»

И глаза кошки заметно округлились.

Она смотрела на меня, сквозь меня, на того, кто стоял за мной.

«Забирай!» — с вызовом повторил тёмный лорд.

Где-то во Мраке рухнули скалы, гул и грохот на несколько мгновений перекрыли всё, а едва над тёмным миром вновь повисла шипящая тишина, я услышала мягкий, проникновенный, едва слышный, словно шорох песка, голос:

«Отдай…»

«Нет», — голос ректора бил по ушам, отдавался грохотом надвигающейся грозы.

«Она не твоя…»

«Моя.»

«Не тебе принадлежит…»

«Мне!»

Грохот надвигающейся бури прозвучал ближе, разряд молнии на миг осветил пространство и я отчетливо увидела её — кошку, огромную чёрную кошку, она сидела, но ростом превосходила стоящую меня. И в её огромных зелёных мудрых глазах плескалось что-то предостерегающее, пугающее, жуткое.

«Смерть милосерднее. Она не выдержит…» — произнесла кошка.

«Я буду рядом.»

Зелёные глаза прищурились и богиня насмешливо выдохнула:

«Если выберешься…»

«Выберусь.» — уверенно ответил лорд Гаэр-аш.

И Мрак растворился, оставив в памяти лишь потрясённо округлившиеся глаза потрясённой Кошки.

* * *

Я распахнула ресницы и не менее потрясённо посмотрела на Гаэр-аша. Ректор сидел на кровати напротив меня, скрестив ноги и крепко удерживая мои ладони одной своей, вторая сжатая в кулак использовалась для опоры, потому что иначе некромант едва ли удержался бы сидя.

— Удержался бы, — развенчал моё предположение Гаэр-аш.

Он тяжело дышал, на лбу, висках, шее, плечах виднелись капельки проступившего пота, чёрная тренировочная майка была казалось мокрой насквозь, в глазах плескалось пламя.

— Искренне жаль, что Тадор Шерарн сдох. Знаешь, я с удовольствием убил бы его сам. Медленно и с наслаждением! — отпуская мои ладони, с чеканной злостью проговорил ректор.

И я практически упала на руки сидящего за моей спиной и крепко обнимающего меня Норта, который, судя по дыханию тоже выложился более чем основательно.

— Мразь тупая! — Гаэр-аш рывком встал, сошёл с постели, подошёл к окну и распахнул створки.

Ледяной зимний ветер ворвался в комнату, сбрасывая со стола листы бумаги и карандаши.

— Закрой, Риа простынет, — спокойно сказал Норт.

Лорд Гаэр-аш обернулся, глянул на всё ещё потрясённую меня и мрачно сообщил Дастелу:

— Едва ли. Кошки Хаоса не болеют.

Меня потрясло даже не это, меня безумно удивил вопрос Норта:

— Ты не прервал инициацию?

Ректор медленно развернулся, сложил руки на груди, и глядя не на меня — на брата, хрипло произнес:

— Не смог.