Энтони кивнул, а Берс молча пожал плечами.

Сегодня они впервые за два месяца покинули территорию школы. Несмотря на то что они числились курсантами второго года обучения и, согласно правилам, имели право не только на регулярные увольнения по выходным, но и на выход в город в свободное от занятий время, все остальное население комплекса зданий за стандартным для имперских учреждений силовым ограждением, именуемого Танакийской его императорского величества высшей школой пилотов, единодушно считало, что у этих тупых варваров никаких прав нет и быть не может. Тем более что они не прошли этапа «без вины виноватых», как здесь почетно именовали курсантов первого года обучения. Так что это увольнение досталось им в основном благодаря милости старины Сампея, которого после первых же тренировок в отношении их охватил приступ повышенного внимания. Он даже явился на одну из тренировок с выхлопом, который можно было уловить, только придвинувшись вплотную. Этот факт был столь из ряда вон выходящим, что чуть не сорвал занятия, поскольку каждый присутствующий курсант норовил насладиться возможностью просто пройти мимо старины Сампея и не быть выдранным как самка горноматки в период течки.

— Нет, хорошо, — и Млокен‑Стив снова присосался к кружке. Энтони усмехнулся, а Берс молча сделал глоток, бросил в рот пару маленьких соленых сухариков и принялся их тщательно пережевывать. Млокен‑Стив наконец оторвался от опустевшей кружки, с грохотом поставил ее на стол и, улыбаясь, обвел взглядом темный зал, потолок которого был плотно закрыт густым пологом дыма от курительных палочек. Весь зал был плотно забит особями мужского и женского пола. Среди последних встречались очень интересные экземпляры, которые тут же привлекли внимание Стива. Он отодвинул кружку, негромко рыгнул, избавляясь от излишних газов, и громко провозгласил:

— Теперь пора заняться делом.

Энтони тут же слегка подначил:

— Ну да поможет тебе святой Валентин.

Млокен‑Стив окинул его подозрительным взглядом, но невинные глаза Энтони были способны развеять любые подозрения даже у старины Сампея, и он расслабился и, повернувшись к залу, возгласил:

— А займусь‑ка я вон той беленькой. — После чего встал, оправил курсантскую выходную форму, в которую сегодня упаковался впервые в жизни, и решительно двинулся к кучке хохочущих девиц, расположившихся в противоположном конце зала у самого подиума.

Берс проводил его равнодушным взглядом и повернулся к Энтони:

— Может, сходим в информаторий космопорта?

Энтони покачал головой:

— Ох, Берс, ты можешь хоть на один день отвлечься от остервенелого добывания новой информации? У нас сегодня УВОЛЬНЕНИЕ.

Берс поджал губы, но ничего не сказал. Они еще некоторое время молча сидели, прихлебывая пиво и наблюдая за тем, как Млокен‑Стив пушит перья перед симпатичной пухленькой блондиночкой, потом Берс вдруг слегка качнулся вперед и негромко произнес:

— Через пару минут его начнут бить.

Энтони нисколько не был шокирован подобным заявлением. Несмотря на то что оно прозвучало на фоне достаточно безмятежной атмосферы, царившей в зале. Они уже успели привыкнуть к тому, что подобные заведения, на какой бы планете империи они ни располагались, отличала доведенная до совершенства способность мгновенно взрываться массовой дракой и столь же молниеносно затихать. Он просто развернулся и стал внимательно осматривать зал.

— Не вижу никаких признаков.

Берс пожал плечами, как бы говоря, что он ничем не может помочь, встал, бросил в рот еще пару сухариков и двинулся через зал в сторону Стива. Он успел как раз вовремя, чтобы перехватить руку с бутылкой, которая уже почти коснулась стриженого затылка Стива. Берс чуть сжал руку, заставив бутылку упасть на грязноватый пол, а хозяина руки со стоном рухнуть туда же, чуть повернулся и, выставив вперед ладонь, поймал кулак еще одного нападающего.