– Председатель, вы нарочно не замечаете меня? – прокричала она.

Джайлзу ее голос показался знакомым; он оглянулся, и его страхи подтвердились.

– Вовсе нет, мадам, но, поскольку вы не являетесь ни акционером компании, ни представителем прессы, я не давала вам приоритета. А сейчас пожалуйста, задавайте ваш вопрос.

– Это правда, что один из ваших директоров в минувшие выходные продал крупный пакет акций компании в попытке нанести ей ущерб?

– Нет, леди Вирджиния, дело было совсем иначе. По-видимому, вы о двадцати двух с половиной процентах акций, которые дон Педро выставил на рынок, не проинформировав совет директоров, но по счастью, как сейчас модно говорить, мы это предвидели.

Зал разразился смехом, но леди Вирджинию это не остановило.

– Если один из ваших директоров оказался замешан в злоупотреблении своими полномочиями, разве он не подлежит исключению из совета?

– Если вы имеете в виду майора Фишера, так в минувшую пятницу, когда он пришел в офис на встречу со мной, я попросила его подать в отставку, о чем, уверена, вам известно, леди Вирджиния.

– На что это вы намекаете?

– На то, что в двух отдельных случаях, когда майор Фишер представлял вас в совете директоров, вы позволили ему продать все ваши акции в течение уик-энда, а затем, получив солидную прибыль, выкупили их назад в течение трехнедельного торгового периода. Когда цена акций восстановилась, а затем поднялась на новую высоту, вы проделали ту же операцию, получив еще бо́льшую прибыль. Вы, леди Вирджиния, намеревались разорить компанию, однако, как и мистер Мартинес, потерпели неудачу – неудачу удручающую, потому что вас одолели обычные порядочные люди, которые желают нашей компании успеха.

По всему залу разнеслись спонтанные аплодисменты, а леди Вирджиния стала проталкиваться из своего заполненного ряда к проходу, не замечая, на чьи ноги наступает. Добравшись до прохода, она оглянулась на сцену и выкрикнула:

– Ждите звонка от моего адвоката!

– Буду, с нетерпением, – ответила Эмма. – Ведь в этом случае майору Фишеру удастся рассказать суду присяжных, кого он представлял, когда покупал и продавал ваши акции.

Этот нокаутирующий удар был встречен самой громкой овацией дня. Эмма даже успела опустить глаза на первый ряд и подмигнуть Седрику Хардкаслу.

Следующий час она отвечала на нескончаемые вопросы акционеров, аналитиков Сити и журналистов с такой уверенностью и авторитетом, которые Гарри редко приходилось у нее наблюдать. Ответив на последний вопрос, Эмма закрыла собрание словами:

– Надеюсь, что через пару месяцев многие из вас вместе со мной отправятся в первое плавание в Нью-Йорк. Уверена, путешествие будет незабываемым.

– Уж это-то мы вам гарантируем, – прошептал человек с заметным ирландским акцентом, который сидел в конце помещения.

И незаметно выскользнул, пока Эмма радовалась бурной овации вставшего зала.

– Говорит лорд Гленартур. Я надеялся, вы сможете мне помочь в деле личного характера.

– Все, что в моих силах, сэр.

– Я давнишний друг Баррингтонов и Клифтонов и информировал Гарри Клифтона, что, к сожалению, не смогу отправиться с ними на «Бэкингеме» в первое плавание в Нью-Йорк в связи с необходимостью исполнить некие служебные обязанности. К настоящему моменту необходимость эта отпала, и я подумал, было бы здорово порадовать их известием, что я все-таки иду в рейс. Своего рода сюрприз, вы понимаете.

– Конечно понимаю, сэр.

– Вот я и звоню выяснить, есть ли у меня возможность забронировать каюту где-нибудь неподалеку от семьи Баррингтон.

– Я посмотрю, что можно сделать, если вы будете так добры не вешать трубку и подождать немного.