Уже прошло двадцать пять минут. Ноги Артура затекли, одежда вымокла от пота. В кабине, где царили ужас, скорбь и молчание, стоял тяжёлый животный запах.

Нет сомнения, все кого он знал когда‑то, погибли, их тела затеряны в общей неразберихе Апокалипсиса – каждое место, где он когда‑то бывал, все плёнки с его голосом или голосами близких, все дети, вместе с которыми рос Марти. Каждый в ковчеге внезапно почувствовал себя в вакууме. Артуром овладело отчётливое ощущение разрыва, потери – будто оборвалась духовная связь с родом человеческим, близкое присутствие которого он всегда осознавал.

Светящиеся дороги и каналы, наполненные высвобожденной плазмой, теперь протянулись на тысячи миль. Выброшенное наружу испаряющееся вещество Земли вздыбилось и закружилось, приняв форму яйцевидного купола – длинная ось расположена под прямым углом к оси вращения. С краёв купола скатываются огромные круглые куски кварца, никеля и железа.

На фоне ослепительно яркой плазмы крутящиеся остатки мантии и уплотнённого ядра отбрасывают длинные тени в околоземное пространство, видимые сквозь множащиеся тучи пара и мелких обломков. Планета похожа на маяк, невыносимо ярко горящий в дымке тумана. Яйцевидный плазменный купол неумолимо выталкивает на поверхность всё, что ни повстречается. Он растворяет, разрушает и уничтожает то, что осталось, расщепляет все это, чтобы потом отдать во власть неотразимого потока элементарных частиц.

Два часа. Артур взглянул на часы. Сквозь толстый слой пара ярко блестела Луна – удалённая на миллионы миль и, кажется, непричастная к разыгравшейся трагедии. Но размеры приливных волн сократятся, и хотя, подумал Артур, Луна давно уже сформировалась, это изменение вызовет, по крайней мере, колебания лунных пород.

Артур вновь посмотрел на мёртвую Землю. Блеск плазмы постепенно тускнел. Эфемерные розовые, оранжевые и серо‑голубые блики придавали планете сходство с жемчужиной или с детским пластмассовым мячом, освещённым изнутри. Диаметр плазменного купола и завесы, сотканной из обломков и пыли, уже превысил тридцать тысяч миль. Овал купола продолжал удлиняться, стягивая новым поясом астероидов обрубленные края дуги.

Прозрачная панель, словно сжалившись над зрителями, стала светонепроницаемой.

Почти половина свидетелей бессильно повалилась на пол. Так замирают марионетки, когда кукольник неожиданно отпускает верёвки… Артур подхватил Франсин и сжал плечо сына, не в состоянии говорить. Потом он обошёл всех своих спутников, чтобы оказать им необходимую помощь.

В дверях показался робот медного цвета и поплыл по кабине. За ним следовали десятки землян с тележками, заставленными едой, бутылками с водой и лекарствами.

Таков Закон.

Эти слова снова и снова звучали в памяти Артура, он мысленно повторял их, помогая прийти в себя тем, кто упал.

Таков Закон.

Марти не отходил от отца. Вместе с ним он стоял на коленях перед молодой женщиной и, пока Артур поддерживал её голову, поднёс к губам упавшей металлическую чашку с водой.

– Папа, – сказал мальчик. – Куда мы отправимся теперь?

Agnus Dei

Ребёнок, настигнутый волками в лесу, замертво падает на землю, и больше уже ничто не нарушает тишину долгой ночи.

«Нью‑Марс газет», 21 декабря 2397 года. Редакционная статья. Автор Франсин Гордон.

В центре внимания сегодня – сообщения из Главного Ковчега. Ещё четыреста человек, в основном, родом из Евразии, очнулись от глубокого сна и готовятся к отправке на Нью‑Марс, в этом им помогают Нянюшки.