– Спасибо, Крис.

Повесив трубку, Гордон опять потёр щеку. Блаженное состояние, охватившее его у реки, испарилось. С минуту он, нахмурившись, постоял у телефона, затем направился в спальню.

Франсин пришлось встать на стул, чтобы добраться до вещей, хранившихся на верхней полке шкафа. Марти и Бекки смотрели на неё снизу вверх.

За семнадцать лет совместной жизни миссис Гордон превратилась из пухленькой в весьма упитанную женщину. Контраст между внешностью Артура и Франсин, кругленькой и, в то же время грациозной, бросался в глаза всем. Всем было также очевидно, что супруги не замечают друг в друге того, что видно другим. Она имела обыкновение носить платья со скромной отделкой, да и весь её гардероб подчёркивал смирение Франсин с ролью почтенной дамы. Несмотря ни на что, в сознании Артура она всегда оставалась такой, какой он впервые увидел её на солнечном ньюпортском пляже в Южной Калифорнии. Она прохаживалась по белому песку в открытом купальнике чёрного цвета, её длинные волосы развевались на ветру. И тогда, и теперь он считал жену самой сексуальной женщиной из всех, кого знал.

Франсин наконец вытащила большой брезентовый мешок с телескопом. Нагнувшись, она порылась на другой полке и из‑под груды обуви достала коробку с линзами.

– Что надо Крису? – спросила она.

– Европа пропала, – ответил Артур.

– Европа? – Франсин улыбнулась через плечо и выпрямилась, передавая мужу мешок.

– Европа. Шестой спутник Юпитера.

– Неужели? Как же так?

Артур скорчил гримасу и пожал плечами. Он взял телескоп, серый металлический штатив и понёс все во двор. Годж семенил у его ног.

– Эй, дети! Папа не в настроении! – крикнула Франсин из спальни. – Что же всё‑таки сказал Крис?

Она спустилась по лестнице вместе с мужем. Дойдя до газона, он занялся установкой телескопа и вдавил штатив в мягкую почву.

– Именно это он и сказал, – проговорил Артур, осторожно опустив отражатель, похожий на красную полусферу, внутрь треножника.

Важный и мрачный Грант и его хрупкая светловолосая жена стояли недалеко от них лицом к газону и сливовому дереву.

– Чудная ночь! – произнесла Даниэл, коснувшись руки мужа.

Артур невольно сравнил их с изображениями на рекламах, призывающих обзаводиться дорогостоящей недвижимостью. Но всё же, они милые люди.

– Любуетесь звёздами?

– Новость надо держать в секрете? – поинтересовалась Франсин.

– Сомневаюсь, что подобную информацию можно скрыть, – ответил Артур, глядя в окуляр.

– Один из спутников Юпитера исчез! – крикнула Франсин так, чтобы её услышали.

– О! – воскликнула Даниэл. – А такое случается?

– У нас есть друг. Скорее, просто знакомый. Он и Артур стараются держать друг друга в курсе событий.

– Ага, и сейчас Арт пытается найти спутник, да?

– Юпитер виден отсюда? Я имею в виду – сегодня? – крикнул Грант.

– Думаю, да, – предположила Франсин. – Европа – спутник, обнаруженный Галилеем. Один из четырёх. Дети собирались…

Перед взором Артура предстал Юпитер – яркая точка в середине сине‑серого пространства на фоне далёких звёзд. Около него виднелись две точки поменьше: тусклая и яркая. Два спутника. Первый – Ио или Каллисто, второй, скорее всего, Ганимед. Третья либо находилась впереди планеты, либо в её тени, либо за ней. Он напряг память, вспоминая закон Лапласа, касающийся первых трёх спутников, открытых Галилеем: долгота первого минус утроенная долгота второго плюс удвоенная долгота третьего всегда равна половине длины орбиты… Он выучил это ещё в университете, и знание закона теперь пригодилось.