Чувствуя себя глубоко несчастной, Карина поднималась по лестнице вслед за дворецким. На верхнем марше стояла домоправительница в шуршащем черном шелковом платье. На широком поясе позвякивали ключи.

— Добрый вечер, ваше сиятельство! Какая честь для нас! Мы давно ждали, когда вы соблаговолите пожаловать в Дроксфорд, — рассыпалась в любезностях экономка.

— Благодарю вас, — робко ответила Карина.

Ее спальня поражала великолепием. Но Карина, взволнованная и ошеломленная событиями дня, не обратила внимания на роскошное убранство комнаты. Она с трудом осознавала, что с ней обращаются как с новобрачной и что эту комнату приготовили для молодой графини, «Разве я графиня? — подумала Карина. — Нет, я обманщица!»

Раздевшись, девушка забралась под простыни, окаймленные кружевами.

Экономка уговаривала ее съесть что-нибудь. Карина, чтобы избежать ненужных споров, проглотила несколько ложек супа и съела кусочек цыпленка. Она хотела только одного, чтобы ее оставили в покое.

Наконец экономка задернула шторы и удалилась. Карине казалось, что, оставшись одна, она даст волю слезам и заснуть не сможет. Однако после бессонной ночи сразу же погрузилась в глубокий сон. Когда проснулась, к своему удивлению, поняла, что проспала почти четыре часа.

Ванна, наполненная горячей водой, ждала ее у растопленного камина.

— Хотя сейчас и лето, миледи, но, поскольку этими огромными комнатами редко пользуются, в них прохладно даже в самый жаркий день, — объяснила экономка.

Вода благоухала духами, полотенца пахли лавандой, и, одевшись, Карина почувствовала, что волнения и страхи улеглись.

Марта, выполняя ее приказание, уложила в сундук самые простые платья. И теперь, очутившись в великолепном доме графского поместья, Карина с сожалением подумала о том, что ей нечего надеть. Пожалуй, лишь нарядное платье из белой кисеи, отороченное по подолу кружевами и отделанное атласом по глубокому вырезу лифа, могло соперничать с великолепием внутреннего убранства дома. Оно подчеркивало ее тонкую талию, но выглядело весьма скромно в сравнении с изысканными туалетами, которые шила ей Иветта.

В зале Карину встретил дворецкий. Он провел ее по длинным коридорам и распахнул дверь в красивую комнату, выходящую окнами в сад. Комната, залитая солнечным светом и обставленная великолепной мебелью, отражалась в огромных чиппендейлских зеркалах, украшавших стены.

Карина вошла и застыла, пораженная игрой света. Вдруг ее сердце замерло. Она увидела графа. Он сидел за письменным столом в глубине комнаты и что-то писал.

При появлении Карины граф встал.

Он выглядел великолепно в приталенном бархатном смокинге и расшитом жилете. Рубашка с жабо и галстук, украшенный булавкой с огромной черной жемчужиной, обрамленной бриллиантами, довершали его вечерний туалет.

— Подойдите сюда, Карина.

Она подошла и увидела на столе письмо, которое оставила для него в Лондоне.

— Я бы хотел, чтобы вы кое-что объяснили. В постскриптуме вы написали: «Я хочу, чтобы вы были счастливы, милорд». Почему вы этого хотите, Карина?

Девушка взглянула на письмо, и вдруг все поплыло у нее перед глазами. Во рту пересохло. Казалось, она не сможет вымолвить ни единого слова. Ее бил озноб, потому что граф стоял очень близко и голос его звучал ласково.

— Итак, — продолжал он, не дождавшись ответа, — вы не можете это объяснить? Тогда, может быть, вы скажете, почему убежали?

И снова Карина не нашлась что ответить. Подождав немного, граф произнес более требовательным тоном:

— Я хочу знать, Карина.

— Я думала… так будет лучше, — еле слышно прошептала она.