Фердинанд добровольно вызвался отправиться в порт Яффы. Он выбрал сотню крестоносцев и десять больших повозок, достаточное количество, чтобы перевезти тяжелый груз.

Они пустились в путь поздним утром, образовав длинную вереницу. Впереди, на некотором расстоянии, ехала группа, разведывающая путь, чтобы избежать возможных нападений со стороны египтян, затаившихся в горах, и не начать сражение еще до возвращения в Иерусалим.

Фердинанд де Субиньяк, прозванный Отважным за свои подвиги в покорении Ницеи, когда он сразил своим мечом более пятидесяти врагов за один день, возглавлял основную часть отряда. По дороге он вспоминал вместе со своим другом детства, Шарлем де Туиньи, скачущим рядом с ним, свой родной город Трою, оставшийся где-то очень далеко, в прошлой жизни.

Минуло уже более трех лет с момента их отъезда, и тем не менее Фердинанд ни дня не переставал думать о своей жене Изабель. У него на душе лежал тяжелый груз вины за то, что он не смог ни увидеть, ни сжать в объятиях сына, которым она была беременна в момент его отъезда. Фердинанд и Шарль вместе выехали из Трои с одним честолюбивым желанием: изменить свою тяжелую жизнь. Оба происходили из незнатных родов и поэтому не владели ни титулами, ни землями, ни замками, ни вассалами, а работали на знатных людей. Фердинанд служил во владениях графа Хуго де Шампань, а Шарль работал на Церковь. Крестовый поход позволил им мечтать о том, что они не могли получить по праву кровного родства: стать господами, имеющими власть, земли, замки и слуг. Для этого они оставили далеко позади самое дорогое, что у них было в жизни, и они ощущали, что награда за самопожертвование уже близка. Что их ждало, не отправься они в крестовый поход, они знали слишком хорошо: один так и работал бы управляющим у графа всю оставшуюся жизнь, а другой был бы простым гончаром, работающим на Церковь.

Шарль, понимая, что цель их похода уже близка, делился с другом дальнейшими планами и мечтами. В Трое его не ждала жена, он не был связан никакими обязательствами и хотел попытать счастья на новых землях. Он мог бы собирать налоги с жителей какого-нибудь города или поселения. Тогда у него было бы достаточно пахотной земли, чтобы сеять пшеницу, рожь или ячмень, и оливок, чтобы делать масло и продавать его знакомому торговцу в Марселе. У него была бы большая отара овец, и он торговал бы шерстью, изготавливал бы сыры по рецептам своей родины и пользовался бы урожаем со своих земель. И у него всегда был бы наготове барашек, чтобы угостить друга.

Фердинанд удивился тому, насколько хорошо Шарль все рассчитал, но он был заинтригован и хотел знать, каковы его намерения в отношении женщин, потому что был осведомлен о любвеобильности своего друга. Он предполагал, что одиночество не входило в планы Шарля, и спросил его об этом, сопроводив свой вопрос заговорщицким взглядом.

Прежде чем рассказать о своих планах относительно женщин, Шарль расхохотался в ответ на этот взгляд.

Сначала, по его мнению, нужно было обжиться, но потом он, не мешкая, собирался найти женщину, без сомнения, арабку. С тех пор как они пришли в эти земли, он был пленен красотой этих женщин. Он также был наслышан об их сдержанном и рассудительном характере, об их щедрой и преданной любви, об их благоразумии и выдержке при воспитании детей. Если арабки обладают такими качествами, они идеальны для совместной жизни, и зачем тогда ему нужна женщина из родных земель? С арабкой дом будет полон детей и радости, и он увидит, как его род будет множиться на этой святой земле.

– Господа, простите за то, что я побеспокоил вас, но у меня для вас тревожные новости, и я думаю, что вам необходимо это знать.

– И что это за новости, друг? – спросил Годольфредо, обеспокоенный выражением лица крестоносца.

– Это страшно, господин. Повсюду на земле лежат кони, а также многие наши люди, похоже, с симптомами отравления.