– Клаудия, Бартоломео и Ла Вольпе ждут нас в кабинете, – Макиавелли снова помолчал. – Это была очень удачная догадка.

– Случайность, дорогой Макиавелли, только и всего, – отозвался Эцио, шагая впереди.

– Случайность? – Проговорил себе под нос Макиавелли.

Их товарищи по Братству ожидали в спрятанном под землей святилище. Лица их были мрачными.

– Добрый вечер, – поприветствовал их Эцио и перешел сразу к делу. – Что вы выяснили?

Первым заговорил Бартоломео.

– Мы выяснили, что этот ублюдок Чезаре сейчас находится в замке Сан-Анжело, – с Папой!

Ла Вольпе добавил:

– Мои шпионы подтвердили, что он кому-то отдал Яблоко для исследования. Я пытаюсь выяснить, кто это может быть.

– И кто это может быть..?

– Гадать можно, сколько угодно. Мы должны знать наверняка.

– У меня есть новости о Катерине Сфорца, – вставила Клаудия. – В четверг на закате её перевезут в тюрьму замка.

Сердце Эцио невольно ёкнуло. Но это была хорошая новость.

– Отлично, – сказал Макиавелли. – Так значит, замок. Рим быстро восстановится, как только Чезаре и Родриго не станет.

Эцио поднял руку.

– Как только представится возможность их убить, я это сделаю.

Макиавелли раздраженно посмотрел на него.

– Не повторяй ошибки, совершенной в Сокровищнице. На этот раз ты должен их убить.

– Поддерживаю Никколо, – согласился Бартоломео. – Мы не должны больше тянуть.

– Бартоломео прав, – поддержал Ла Вольпе.

– Они должны заплатить за смерть Марио, – добавила Клаудия.

Эцио успокоил их, сказав:

– Не волнуйтесь, друзья мои, они умрут. Даю вам слово.

ГЛАВА 23

В день, когда Катерину должны были привезти в замок Сан-Анжело, Эцио и Макиавелли присоединились к толпе, собравшейся перед великолепной каретой. Окна её были занавешены, а на дверях был нарисован герб Борджиа. Гвардейцы, окружавшие карету, удерживали людей в стороне, и это было неудивительно, поскольку люди не испытывали единодушного восторга. Один из кучеров спрыгнул со своего места и обогнул карету, чтобы открыть ближайшую дверь и опустить лесенку, и застыл, готовый помочь пассажирам выйти.

Первой появилась фигура в синем платье с белым лифом. Эцио узнал красивую блондинку с кривой улыбкой. В последний раз он видел её при разрушении Монтериджони, но это лицо он не забыл бы никогда. Лукреция Борджиа. Она с достоинством ступила на землю, но это впечатление испортилось, когда она шагнула назад к экипажу, схватила что-то – или кого-то – и потянула.

Лукреция за волосы вытащила Катерину Сфорца из кареты и швырнула её на землю перед собой. В испачканной, в цепях, одетой в грубое коричневое платье, Катерине, даже потерпевшей поражение, чувствовалась огромная непонятная сила и дух, о которых похитители и не догадывались. Макиавелли опустил руку на плечо Эцио, удерживая автоматически шагнувшего вперед друга на месте. Эцио достаточно насмотрелся на то, как издеваются над его близкими, но сейчас нужно было ждать. Попытка спасения была бы обречена на провал.

Лукреция, одной ногой стоявшая на поверженной жертве, проговорила:

– Тише, жители Рима! Тише и возрадуйтесь! Полюбуйтесь невероятным зрелищем. Катерина Сфорца, шлюха из Форли! Слишком долго она сопротивлялась нам! И теперь мы, наконец-то, поставили её на колени!

Толпа почти не отреагировала на эти слова, и в наступившей тишине Катерина подняла голову и крикнула:

– Ха! Никто не сможет пасть ниже, чем Лукреция Борджиа! Кто подбил тебя на это? Брат? Отец? А может оба? Одновременно?

– Заткнись! Заткнись! – закричала Лукреция, ударив её.