Они смотрели, как стражники толкнули торговца на землю, а потом, смеясь, забрали с прилавка всё, что хотели, и отправились дальше. Торговец поднялся с земли, с бессильной яростью смотря им вслед, а затем, чуть не плача, начал переставлять на прилавке товары. Какая-то женщина подошла, чтобы утешить его, но он лишь отмахнулся. Тем не менее, она осталась с ним рядом, смотря на него со смесью заботы и участия.

– Почему ты не помог ему? – Поинтересовался Макиавелли. – Почему позволил сделать это?

– Послушай, – вздохнул Эцио. – Помочь одному – это, конечно, хорошо, но это не решит проблему. Они вернутся, когда нас не будет рядом, и всё повторится. Посмотри на то, что здесь продают. Овощи вялые, мясо испорчено, хлеб черствый. Всё лучшее достается Борджиа. Как думаешь, почему люди пьют?

Макиавелли пожал плечами.

– Я не знаю.

– От горя, – отозвался Эцио. – У них нет надежды, их всячески притесняют. Они хотят забыть об этом. Но мы всё изменим.

– Как?

– Привлечем их на нашу сторону, – он развел руками. – Именно с этих людей начнется наше сопротивление Борджиа.

– Мы уже говорили об этом, – резко ответил Макиавелли. – Ты шутишь.

– Я начну с этого торговца. Чтобы победить в войне, Никколо, нам нужны верные солдаты, которые будут сражаться за нас. Мы должны посеять в их умах семена бунта, – он снова помолчал, а затем, более серьезно, продолжил. – Государство запугало этих людей, сделав их своими врагами. Если мы привлечем их на свою сторону, у нас будут люди, которые сломят власть Борджиа.

Макиавелли посмотрел на друга долгим, тяжелым взглядом.

– Тогда иди, – сказал он, наконец. – Иди и завербуй наших первых рекрутов.

– Я и собирался это сделать, – ответил Эцио. – Скоро ты увидишь, как из группы полных решимости мужчин и женщин, которых я соберу вокруг нас, я выкую меч, способный отрезать головы и руки с ногами Борджиа… и даже самим тамплиерам.

ГЛАВА 27

Успешно закончив начатую утром работу и втайне приобщив нескольких недовольных граждан к делу ассасинов, Эцио вернулся в штаб-квартиру на Тиберинском острове.

Кроме преданных слуг, работавших и охранявших убежище, там никого не было, и Эцио понадеялся, что у него наконец-то появится свободное время, чтобы как следует все обдумать и спланировать. Но, уже оказавшись на месте, Эцио понял, что у него посетитель. Тот, кто хотел убедиться, что его присутствие не будет замечено, кто терпеливо ждал, пока слуги разойдутся по своим делам по всему зданию, и только потом дал о себе знать.

– Пссс! Эцио! Сюда!

– Кто здесь? – Тут же встревожился Эцио, хотя голос показался ему знакомым.

По обеим сторонам от тропинки, ведущей к убежищу, росли высокие кусты, и никому за пределами Братства об Убежище известно не было. Если была хоть какая-то возможность, что кто-то вызнал секрет…

– Сюда!

– Кто это?

– Это я!

На тропинку из своего укрытия вышел Леонардо да Винчи, как всегда великолепно одетый и смущенный.

– Лео! Господи!

Но Эцио тут же вспомнил, кто был новым хозяином Леонардо, и подавил первое желание подойти и обнять старого друга.

Леонардо заметил его реакцию. Друг Эцио немного постарел, но можно было быть уверенным, что он не растерял ни стремительности, ни заразительного энтузиазма. Леонардо шагнул вперед, опустив голову.

– Я не удивлен, что ты не проявляешь особого энтузиазма, увидев меня.

– Должен признать, Лео, ты меня разочаровал.

Леонардо развел руками.

– Я знал, что ты проник в замок.