Шины взвизгнули, когда он сорвался с мес­та, поймав взгляд Энджи в зеркале заднего обзора. Ага, значит, она все-таки интересуется им!

— Замечтался,— прокомментировал Бобби, когда Джед наконец разобрался с переда­чами и они помчались по городу.

— Хочешь пари?

Мимо них проносились здания старых магазинов с ложными фронтонами восьмидесятых годов прошлого века. Светофор переключился на желтый, и Джед прибавил газу. Ма­шина проскочила перекресток, когда желтый свет сменился красным. Вот старинная муко­мольная фабрика, принадлежавшая Бьюкене­нам, пронеслась мимо расплывчатым пят­ном.

Бобби засмеялся.

— Ты, конечно, маньяк, но пари прини­маю.— Широкая улыбка обнажила ровные бе­лые зубы.— Сколько?

— Двадцать баксов.

— Пятьдесят!

— Заметано.

— Но мне нужны доказательства.

— Какие?

— Сфотографируй ее голенькой.

— А, пошел ты!

— Тогда пусть она сама скажет мне.— Боб­би гнусно усмехнулся, и Джед испытал слабость от внезапной мысли, что его лучший друг тоже сохнет по Энджи. Посмотрев якобы на переклю­чатель передач, он скосил глаза на низ живота Бобби. Так и есть, джинсы вздулись бугром. Вот черт! Они миновали указатель, приветствовав­ший туристов, въезжавших в город.

— Может, мы сделаем пари более инте­ресным?— с похотливой улыбкой предложил Бобби, от которого трепетали сердца стольких студенток.— Как тебе нравится такой вари­ант — кто, первый трахнет Энджи, тот и выиграл.

Джед резко нажал на тормоза. Машину тряхнуло. Дорогие покрышки взмыли, когда «корветт» протащило к обочине дороги, посы­панной гравием.

Пикап, шедший следом за скоростной ма­шиной, занесло на встречную полосу. Благо­получно избежав встречного потока и вернув­шись на свою сторону, водитель грузовой ма­шины, багровый от возмущения, стал осыпать бранью виновника происшествия, но Джед ед­ва слышал раздававшиеся в свой адрес про­клятия.

— Не заводи меня,— предупредил Джед. Челюсти его сжимались до боли, когда он сердито смотрел на друга. Он чувствовал, как раздуваются и дрожат он с трудом сдержива­емой ярости его ноздри.— Она моя! Это не шутка! — Джед сгреб в кулаки майку на груди Бобби. Мягкая хлопковая ткань почти исчезла в его мясистых пальцах. — Ты понял? Никто, кроме меня, до нее не дотронется. Никто! Я не просто хочу с ней переспать, я собираюсь на ней жениться.

Бобби хватило наглости засмеяться.

— Ой, не могу, да ты просто свихнулся.

Джед изо всей силы встряхнул его, но Боб­би не испугался. Хотя Джед и был массивней, но Бобби был спортсменом, он считался вос­ходящей звездой футбольной команды и луч­шим на весь район борцом в своей весовой категории. Перевес в тридцать футов Джеду не помог бы, потому что у Бобби была чер­товски отработанная реакция — в последние недели он готовился к соревнованиям по борьбе в штате Вашингтон. Так что, если б дело дошло до драки, Бобби одержал бы верх, но Джед уже был не способен думать о послед­ствиях.

—   Она моя,— категорически повторил Джед.— Просто она еще не знает об этом.

—   И когда же ты собираешься преподнести ей эту новость? До или после того, как сорвешь ягодку? — Темные глаза Бобби хитро при­щурились. Он явно потешался над прияте­лем.

Джед мгновенно успокоился и мрачно заду­мался. Два последних месяца он провел в раз­мышлениях о том, что же он хотел от Энджелы Мэри Бьюкенен. И пришел к выводу — всего.