— Тебя посадят.

— Только после тебя, — спокойно ответила тетка. — Ну? Ты меня избавишь от своего мерзкого общества или прямо здесь пресс-конференцию соберем?

— Гадина, — невнятно выговорил племянник. Повернулся и, пошатываясь, пошел к дверям.

— За гадину ответишь отдельно, — вслед ему сказала тетка.

Сергей Владимирович остановился, посмотрел на нее через плечо, испепеляя взглядом каждую клетку ненавистного тела.

— Ты дурак, — спокойно продолжала Евдокия Михайловна, словно не замечала его яростных и отчаянных глаз. — И всегда был дураком. И книжек ты читать не любил никогда, даже в детстве… Что у тебя есть? Лакированная морда с отрепетированным богоугодным выражением, десяток хороших костюмов, несколько вызубренных цитат из классиков марксизма, которые уже никому не нужны, и больше ничего. Сколько тебе лет, Сергей? Почти пятьдесят? Больше? А ты так и не понял одной простой вещи: человек становится игрушкой другого человека, если хочет от него что-то получить. Вот как ты от меня сейчас. Явился сюда, вооруженный макулатурой двадцатилетней давности, и решил, что все? Ты меня скрутил? Ты мой хозяин? Ты?! На-ка, выкуси!

И тетка ткнула в его сторону холеной рукой с огромным кольцом на указательном пальце.

— Если бы ты был поумней, или хотя бы читал умные книжки, то усвоил бы одно простое правило: никогда нельзя ничего просить. Особенно у тех, кто сильнее тебя. Ну, не беда; теперь ты это запомнишь надолго. Я позабочусь. Кстати, можешь забрать его назад.

И тетка швырнула ему носовой платок, в который тщательно высморкалась за минуту до этого.

— Вот единственное, что ты от меня получишь.

— Я посажу тебя, — сказал племянник.

— Нина, проводи, — велела тетка. И, не обращая на него больше внимания, начала неторопливо подниматься вверх по лестнице. Остановилась на последней ступеньке, обернулась назад и заботливо спросила:

— Кстати, как ты себя чувствуешь? Дорога назад предстоит долгая, и, боюсь, не очень приятная, так что, если тебе нужно запастись валерьянкой, сделай это сейчас.

Улыбнулась и скрылась из глаз в глубине дома.

— Ну, — угрюмо сказа Нина, — идите себе…

Сергей Владимирович на негнущихся ногах дошел до машины, упал на сидение и зарыдал без слез, колотя руками по рулю, зарыдал отчаянным голосом, как рыдают на похоронах деревенские бабы.

— Арсен, у нас есть деньги?

Цыган с удивлением посмотрел на Вальку.

— Конечно! Сколько тебе нужно?

— Я не знаю, — ответила она и немного подумала. — Сколько стоит похоронить человека?

— А-а-а…

Арсен помрачнел.

— Его отец так и не приехал?

— Не приехал. Я звонила бабушке, она вроде знает его адрес… Обещала сообщить, но ответа я пока не получила.

— Тогда, может, немного подождем?

— Мне звонил следователь, — коротко ответила Валька. — Велел забрать тело. Дело закрыто.

— Несчастный случай?

— Да.

Арсен прошелся по комнате, нерешительно поглядывая на нее.

— Ты не веришь?

— Не знаю, — сказала Валька с трудом. — Все может быть.

— Но кому нужно было его убивать?

— Соня! — крикнула Валька в открытую дверь спальни.

Мать Арсена вышла из кухни и молча остановилась на пороге.

— Войди, пожалуйста, — попросила Валька.