|
Конечно, любое плавание - своего рода приключение. Но сейчас, когда корабль шел под защитой радиосигналов, радара, эхолота, подобно восточному деспоту, окруженному толпой телохранителей, ничего, кроме скуки и морской болезни Бонд от этого путешествия не ожидал. Он поднял телефонную трубку и попросил соединить его с мисс Кейс. Услышав его голос, она издала нарочитый стон. - Моряк ненавидит море, - сказала она. - Меня уже тошнит, хотя мы еще по реке плывем. - Меня тоже, - сказал Бонд сочувственно. - Питайся драмамином с шампанским и не выходи из каюты. Мне самому надо еще два-три дня отлежаться. Я вызову к себе врача и массажиста и попытаюсь опять стать самим-собой. Да и все равно, нам обоим лучше не появляться на людях до Англии. Ведь они вполне могли нас засечь еще в Нью-Йорке. - Ладно. Но с условием, что ты будешь мне каждый день звонить, заявила Тиффани, и что как только можно будет, ты пригласишь меня в гриль- бар на открытой палубе, чтобы я смогла покушать икорки. Согласен? Бонд рассмеялся. - Ну, что с тобой поделаешь? - сказал он. - Но за это ты должна будешь вспомнить все, что знаешь или слыхала про "АВС" и о том, как работает цепочка в Лондоне. Я имею ввиду и номер телефона, и все остальное. Я потом расскажу тебе что к чему, а пока ты просто должна довериться мне во всем. Договорились? - Конечно, - безразличным тоном ответила та, как будто все, что касалось этой стороны ее жизни, утратило для нее интерес. Минут десять Бонд подробно расспрашивал ее, но ничего, кроме малозначащих деталей, про "АВС" не узнал. После разговора он вызвал стюарта, заказал ужин и сел за доклад, который ему еще предстояло зашифровать и отправить этой же ночью в Лондон. Корабль бесшумно скользил по волнам, а население его, этого небольшого города с тремя с половиной тысячами обитателей, готовилось к пяти дням жизни в море, где могло быть все, что обычно бывает в более-менее крупных людских общинах: кражи, драки, разврат, пьянство, обман, появление на свет новорожденных, попытки самоубийства и, почему бы и нет?, Даже убийство. "Куин Элизабет" плавно летела по Атлантическому океану, легкий ночной ветерок посвистывал, встречая на своем пути высокие мачты, качал радиоантенны на радиорубке, где орудовал ключом дежурный оператор. Ровно в десять вечера он передал радиограмму следующего содержания: "АВС. Бриллиантовый дом. Хэттон-Гарден, Лондон. Интересующие вас объекты обнаружены. В случае необходимости принятия срочных окончательных решений ожидаем объявления цены в долларах. Уинтер". Через час, когда тот же оператор вздыхал над лежавшей перед ним каблограммой из пятисот групп пятизначных цифр, адресованных "Управляющему директору "Юниверсал Экспорт", Риджект-Парк, Лондон", из Лондон", из Лондона поступила короткая телеграмма: "Куин Элизабет. Пассажиру Уинтеру. Каюта первого класса. Необходимо срочно принять окончательное решение по поводу лучшей половины. Повторяю: лучшей половины объектов. Оплата - двадцать тысяч долларов. Другой половиной займусь лично по прибытии ее в Лондон. АВС". Оператор нашел фамилию Уинтер в списке пассажиров, положил телеграмму в конверт и отправил ее в каюту на палубу, расположенную уровнем ниже палубы Бонда и Тиффани. В каюте этой двое мужчин, сняв пиджаки, резались в карты, и принесший конверт стюард уходя услышал, как толстяк говорил седоголовому: - Во дела, старик! Нынче за такую ерунду готовы отвалить двадцатник! Да. |
