Тихий рокот ирландских барабанов в качестве фона заставил и Торопыгу встрепенуться, покоситься на Линду.

И нефтяные вышки

В ряд от самых ворот.

Слышишь, милый папа,

Как славно дочка поет?

Барабаны грянули во всю мочь, и Линда так и вскинула голову, расправив плечи. Дейл, сгорбившись, повернулся к Торопыге. И Калверт, кивающий в такт гитарному проигрышу Линды. Он глядел на Линду, слушая, как ее измененный голос вплетается в мелодию:

Под широким техасским небом

Раскинулся город родной,

Куда бы судьба ни забросила,

Одесса, ты будешь со мной.

И тихая щемящая тема медных инструментов, так чудесно подчеркивающая настроение песни:

Часами разучивать песни

Под радио хриплый звук,

А Мейбл все невдомек, почему

Гитара выпадает из рук.

Линда повернулась к Кену Калверту, который что‑то говорил ей, кивая и поднимая брови. Она перевела взгляд на Чили, и он выдержал это, тоже кивнув с удивленным лицом. Линда глядела на него бесстрастным взглядом, и он постарался не опускать глаз и только покивал в такт, как это делал Калверт.

Девочка мечтает,

У ней дурацкий вид –

Уперлась глазами в небо

И думает, что летит.

Музыка гремела, а Торопыга что‑то говорил Линде. Потом, отвернувшись от нее, он задержал взгляд на Чили, серьезный, непонятный. Потянувшись к нему, Линда ткнула его в бок, и Торопыга обернулся.

Не дорожу я славой,

И в деньгах какой мне прок?

Хочу я спать под широким небом,

На станциях пить кипяток.

Чили увидел, как Торопыга толкнул локтем облокотившегося на стол Дейла. Взглянув на него, Дейл отвел глаза. Линда глядела, как потряхивает головой Кен Калверт.

Отели, дымные бары,

Жизни крутой поворот,

И папа вдали не услышит,

Как славно дочка поет.

И музыка грянула вновь свое душещипательное:

Под широким техасским небом

Раскинулся город родной.

Куда бы судьба ни забросила,

Одесса, ты будешь со мной.

И неотвязным печальным эхом отозвался голос Линды:

Куда бы судьба ни забросила,

Одесса, ты будешь со мной.

Гитарный проигрыш, тот же, что в начале, завершил песню, и наступила тишина. Кен:

– Bay! Волнующая песня использует вечную тему – домой возврата нет.

Линда: А если и есть возврат, то не надолго.

Кен: И это упоминание Мейбл… Ведь речь идет о матушке Картер, главе знаменитого семейства Картеров, не правда ли? А дочь ее, Джейн Картер, вышла замуж за Джонни Кэша, да?

Линда:Совершенно верно, Кен. Первые мои уроки я получила у Мейбл. Это было задолго до того, как папа стал гордиться пением своей дочурки.

Кен: Ну, теперь вы выработали собственный стиль. Я затрудняюсь точно определить его, тем не менее он выразителен и оригинален. По‑моему, в сопровождении я расслышал даже волынку.

Линда: Да, там много чего намешано, кроме, может быть, каких‑нибудь индийских песнопений. Забываешь, что музыка подверглась аранжировке, и аранжировке весьма кардинальной.

Кен: Что ж, это пошло ей на пользу.

Линда: Помнится, Шерил Кроу однажды сказала, что диск похож на моментальный снимок вашего душевного состояния в момент записи. В следующий раз, когда мы будем исполнять «Одессу», она может звучать иначе.

Кен: В каком бы виде вы ни предпочли ее исполнять, думаю, получился настоящий хит. – И он обратился к слушателям: – Сегодня вечером Линда Мун выступает в «Пузом кверху». Поверьте мне, она стоит того, чтобы взглянуть на нее, даже когда она молчит.