Точно призрак умирающий,

         На степи ковыль качается,

         Смотрит месяц догорающий,

         Белой тучкой омрачается.

         И блуждают тени смутные

         По пространству неоглядному,

         И непрочные, минутные,

         Что-то шепчут ветру жадному.

         И мерцание мелькнувшее

         Исчезает за туманами;

         Утонувшее минувшее

         Возникает над курганами.

         Месяц меркнет, омрачается,

         Догорающий и тающий,

         И, дрожа, ковыль качается,

         Точно призрак умирающий.

Океан

Сонет

Валерию Брюсову

         Вдали от берегов Страны Обетованной,

         Храня на дне души надежды бледный свет,

         Я волны вопрошал, и океан туманный

         Угрюмо рокотал и говорил в ответ:

         «Забудь о светлых снах. Забудь. Надежды нет.

         Ты вверился мечте обманчивой и странной.

         Скитайся дни, года, десятки, сотни лет –

         Ты не найдешь нигде Страны Обетованной».

         И вдруг поняв душой всех дерзких снов обман,

         Охвачен пламенной, но безутешной думой,

         Я горько вопросил безбрежный океан,

         Зачем он страстных бурь питает ураган,

         Зачем волнуется, – но океан угрюмый,

         Свой ропот заглушив, окутался в туман.

«Мы шли в золотистом тумане…»

         Мы шли в золотистом тумане

         И выйти на свет не могли,

         Тонули в немом океане,

         Как тонут во мгле корабли.

         Нам снились видения рая,

         Чужие леса и луга,

         И прочь от родимого края

         Иные влекли берега.

         Стремясь ускользающим взглядом

         К пределам безвестной земли,

         Дышали с тобою мы рядом,

         Но был я как будто вдали.