— Пустяки, Шелл, это же совсем рядом. Я сама приеду. Закажите мне двойную порцию виски.

— Ого?

Она весело рассмеялась.

— Я пошутила. Можете заказать для меня коктейль.

Как оно держалось на ней, было очевидно, и то, на чем оно держалось, тем более. Ее вид вызывал во мне восхищение.

Она скользнула в кресло рядом со мной и сказала:

— Уберите глаза туда, где им положено быть.

Посмеиваясь, я смотрел на нее.

— Вам ли говорить мне, где им положено быть, когда вы в таком платье! Вы хорошо смотритесь, Нэнси.

— Благодарю вас, сэр.

После легкой перепалки я подошел к главному.

— Послушайте, Нэнси, дела принимают серьезный оборот. Началась «горячая» война.

Большие невинные глаза раскрылись еще шире.

— В вас кто-то стрелял?

— Пока еще не очень успешно. Но чем черт не шутит? Может вы знаете что-нибудь такое, что облегчит мою задачу, поможет мне.

— Если смогу, Шелл.

— Подумайте, не было ли кого-нибудь или чего-нибудь, что портило жизнь вашему отчиму?

Она отрицательно тряхнула головой, так, что ее рыжие волосы взметнулись вокруг лица.

Я сказал:

— Я слишком далеко зашел, чтобы идти на попятную, даже если бы хотел. Лоринга убили, когда он был в моей конторе. Как раз перед этим он сказал что-то о шантаже. Вам это ни о чем не говорит?

Она снова покачала головой.

— Мне очень жаль, Шелл. Фактически я с ним не общалась.

— В самом деле? Ну, тогда скажите, если вы не против, — почему ваша мать наняла частного сыщика, чтобы следить за ним?

Она отпила коктейль и медленно сказала:

— Мама хотела развестись с Джоном. По-настоящему. Он был просто паразитом. Он и женился на маме из-за денег. У него совсем не было денег, ну, может быть, всего несколько тысяч долларов, которые он выудил у мамы под различными предлогами. Только я думаю, что он все истратил, а она последнее время отказалась финансировать его так называемые предприятия. Он не хотел добровольно дать ей развод, говорил, что будет бороться до конца, грозился даже собрать против нее факты и добиться алиментов. — Она сжала губы. — Алиментов — от нее! Можете себе представить? Вот Эллис этим и занимался — поисками основания для развода, чтобы он не смог вывернуться. У мамы ведь масса времени и денег, так что она объяснила Эллису, что ей нужно, и предоставила ему действовать. Она бы не сделала ничего нечестного. Она только хотела уличить Джона в чем-нибудь, что он действительно сделал.

Я спросил:

— Вы думаете, Эллис действительно нашел что-то против мистера Лоринга?

— Да нет, наверное. Если бы нашел, он тут же сказал бы матери. Ведь она ему за это платила. А что?

— Нет, ничего, — сказал я. — Это неважно.

Мы заказали еще выпивку. Я отпивал понемногу и думал. Быть может, мои возлияния начали на меня действовать, но только все в этом деле стало казаться мне каким-то бредом сумасшедшего. Я мысленно вернулся к моменту, когда Лоринг явился ко мне в контору. Я перебрал все, что мне говорили и что с тех пор случилось.

Я спокойно прихлебывал свой бурбон и рисовал пальцем узоры из пролитой на стол капли с чувством благодарности за то, что Нэнси молча сидит рядом со мной. Я усиленно шевелил мозгами, неподвижно восседая на высоком стуле.

И вдруг меня осенило. Меня внезапно осенило, и я ударил себя ладонью по лбу. Бармен искоса бросил на меня враждебный взгляд и уставился вниз на свой оставшийся ему от войны протез.

— В чем дело? — сказала Нэнси.