Тангра задумался на несколько секунд, а потом улыбнулся:

— Знаете, господин граф, а ведь вы правы. Зачем нам чужие секреты, если своих полно? А глина, если ее облить кое-чем, горит прекрасно.

Глава двадцать первая

Магия воды и воздуха

Признаю, касательно магов я был не прав. Или прав, но не совсем. По крайней мере, не все они, укушавшись шнапсом до поросячьего визга, дрыхли по своим шатрам и палаткам. Один из волшебников, весьма тщедушный старичок, остался не просто трезвым, но и готов был включиться в работу по поискам сбежавшей ведьмы. У меня неплохая память на лица и я был весьма удивлен, потому что не помнил этого старца. Хотя, может он отлеживался в палатке и только сейчас выполз наружу?

Явившись к нам с Димдашем — мы как раз закончили спор, что делать с имуществом колдуньи, дед (виноват, мэтр Адриан) задал простой вопрос — а где происходило самое ожесточенное сопротивление оборотней и почему именно там? И впрямь, а почему основной бой произошел в главном зале? Мне-то вообще думать некогда было — зашел, да и начал драться, а потом уже и не до того стало. А ведь мог и сообразить, что вервольфы сражались, прикрывая отход своей повелительницы и «матери»!

Мэтр Адриан, словно охотничья собака обошел весь зал, едва не обнюхав каждый угол, а потом торжественно прошел в самый центр. Не здесь ли колдунья, занимавшаяся дурной театральщиной, восседала при нашей встрече? А больше и негде. И я не задался вопросом — а куда делся ее трон? Оказывается, никуда и не делся, потому что волшебница сидела на камне, который, словно пробка, затыкал дыру. Верно, там упрятан какой-то механизм, с помощью которого камень поднимался вверх, а потом опускался вниз, закрывая вход.

Несколько ловких ударов кирками и «пробка» оказалась расколота.

— Работа древних, — с благоговением сказал Димдаш, глядя на каменный колодец, скрывавшийся под каменным троном.

— А зачем он нужен? — полюбопытствовал я, забывая, что не собирался вести лишние разговоры с тангарами.

— Вначале горняки пробивали копру, а потом вели штреки, а уже от них, через шахты, вроде этой, шли к основной жиле. В этом месте, — обвел Димдаш подбородков зал, — когда-то была горная выработка, где добывали золото.

Напрягая память и опыт прежних времен, вспомнил, что копра — шахтный ствол, через который на поверхность вытаскивают полезные ископаемы, а штрек — это тоже шахта, только горизонтальная.

Я испугался, что придется лезть в каменную дыру, но гномы умудрились определить — в какую сторону от колодца идет штрек и как он сообщается с поверхностью. Поэтому, мы просто вернулись обратно и вышли наверх.

Уже на поверхности учуяли запах дыма, а повернувшись, увидели и сам дым, валивший из какого-то отверстия.

— Это лаборатория горит, — любезно пояснил маг. — Вы-то про то забыли, пришлось самому.

Я не забыл, просто решил сделать это потом, как отловим Фриону. А вот судя по разочарованным мордам ученых Димдашей, у них оставались на книги и оборудование колдуньи свои планы. Могли ведь, сволочи, втихаря стащить пару-тройку книг, что-то из лабораторной посуды, кто бы их стал обыскивать? Ай да волшебник! Правда, когда он успел поджечь?

Старый маг, вооружившись рогаткой, вроде той, с которой умельцы отыскивают воду, сосредоточенно шел впереди, отыскивая следы сбежавшей колдуньи, следом за ним конные латники и мы с Гневко, а в арьергарде бодро шлепали пешие гномы. Шли мы достаточно долго — мили четыре, если не пять, пока не вышли к небольшой роще. Удивительно, но хотя на дворе стояла зима, деревья оказались одеты листвой. Вот, если это не колдовство, то что же тогда называется колдовством?

Наверняка в роще имеется еще одно логово ведьмы.