– Будет девочкам на приданое, – закивала она.

Одарил, называется. Теперь будут беречь. У покойного деда был костюм. Он берег его для похорон. Когда дед умер, костюм достали из шкафа. Одевать его было нельзя – моль прогрызла дыры. Пришлось покупать другой. «Это от бедности, – объяснила мать. – В СССР костюм стоил дорого, его берегли». Здесь даже не бедность – нищета.

– Не надо беречь, – сказал я. – Еще привезу. Как мой плуг?

– Пашет! – доложил Дюлька. – Ты его заберешь?

– Нет.

Он заулыбался.

– А вот кхара возьму. Где Буренка?

– Пасется вместе с быком.

– Приведи ее завтра утром.

– Сделаю, господин! – поклонился он.

– Тогда жду, – я встал. Поговорили…

В замке ко мне подошла Мюи. В руках она несла арбалет.

– Ты забыл в прошлый раз.

Не забыл, а оставил. Не собирался возвращаться. В Дымках арбалет ни к чему, а Мюи он понравился.

– Гном сделал к нему стрелы. Они тонкие, бьют сильно. Добрый самострел.

– Тогда почему возвращаешь? Я не просил.

– Байк лучше.

Она опустила глаза и ковырнула пыль носком сапога.

Караул! Грабят! Байк я притащил владения объезжать. Они у меня большие. Верхом не люблю, зад болит. И вот что ей сказать? Отказать – сильно обидеть. Не хочу огорчать девушку. Но и байк жалко.

– Давай так! Я оставлю байк покататься. Через месяц привезешь. Приглашаю вас в гости. Вы меня принимали, теперь моя очередь. С собой привезешь байк. Только не поломай!

– Ты хороший, Гош! Я тебя люблю!

Умчалась. Арбалет, к слову, унесла. В любом мире женщины одинаковы. Раз подаришь, другой, а потом будешь постоянно. Любят они это дело. А мы их. Что то я не о том…

* * *

Клай малость оттаял и приглашение принял с удовольствием. Интересно посмотреть, как другие живут! Выпить, закусить шашлычком… Жить в Мульде скучно. Это хрымы не скучают – постоянно в работе. Благородным нужны развлечения. И у нас так было. Помещики обожали гостей, сами ездили по соседям. Визитами спасались от скуки. А я вроде помещика.

– Повозок бери, сколько хочешь, – сказал брент. – Денег я не возьму. Дашь хрымам медяков…

Я скупиться не стал. Объявил, что плачу золотой. Желающих набралось много. Золотой для крестьянина – это ого го! Колонна вышла большой. Впереди мы на кхарах, следом – повозки. Большей частью пустые. Ну, это временно.

Проводить нас вышла толпа. Взрослые, дети, старики. Хрымы кланялись и желали счастливого пути.

– Любят тебя здесь, – заметил Нираг. – Добрый ты человек. Столько денег раздал! И с людьми прост.

– Так я хрым.

– Многие это забывают, – усмехнулся он. – Стоит только стать благородным…

Мюи вышла с байком. Ехать медленно она не смогла, катила его в руках. На дороге мы попрощались. Она села в седло и нажала клаксон. Кхары ответили ревом. Мюи засмеялась и укатила. Шебутная…

Я подъехал к Нирагу.

– Повозки будут тащиться долго. Я поеду вперед. Следует приготовить груз.

– Хрымы вынесут, – удивился он.

– Из рощи Веруна?

Нираг крякнул.

– Возьми с собой воинов, – предложил, почесав в затылке. – Глей не ездит один.

Я кивнул. Нираг отдал команду. К нам подъехали наемники.

– Сопроводить глея! – приказал Нираг.

И мы понеслись с бешенной скоростью. Километров десять в час. Застоявшаяся Буренка шла легко. Утром я накормил ее хлебом, дал лука. В благодарность меня лизнули в лицо. Язык у нее словно наждак.