Я бросил на него быстрый взгляд.

— Нет, Акихито, болтали — значит, болтали, — ни капли не смутился Джиан. — Или ты считаешь, что я буду играть с императорским наследником?

Придурком шаман никогда не был. Пришлось покачать головой.

— Было сразу ясно, что такое количество чжу — лакомый кусок. Для кого именно — я не знаю. Среди Мин у парня врагов не было. Во всяком случае, я обнаружить никого не смог. И мои лисицы тоже.

Лисицы Джиана — красавицы кицуне, юркие и толковые помощницы, которые помогают своему шаману всегда быть в курсе всех происходящих у Мин событий. Именно их он подослал ко мне недавно. Именно с ними семь лет назад…

Я нахмурился, отгоняя воспоминания.

— То есть, всё чисто, но Тхэмин всё равно бежал? — задал вопрос, лишь бы не молчать.

Джиан неопределённо качнул головой, потом покрутил в руках подвеску в виде серебряного варгана.

— А что с императорской семьей? Были ли шепотки о раздрае?

Он фыркнул:

— Серьёзно считаешь, что он таким бы делился?

— Нет, но ты видишь больше, чем говорят.

Джиан бросил на меня быстро взгляд. Я успел заметить мелькнувшую растерянность. Хм, неужто думал, что сомневаюсь в его способностях? В здравом смысле — нередко, а в способностях — никогда.

— Я ведь прав?

Подвеска закрутилась в его пальцах быстрее.

— Прав, — буркнул он. — Тебе Мин дадут бегового рюука.

Шипастая, упёртая тварь, которая шикарно скачет по снегу и льду, плюясь огнём. Прирученные прекрасно возят своих хозяев по горам, дикие… к диким лучше лишний раз не подходить.

Однако меня интересовал другой момент.

— Рюук возит людей на приличные расстояния. Зачем мне рюук?

Джиан выпустил бедную подвеску из пальцев.

— Дракон согласился выслушать твою просьбу, — сказал он. — Но тебе ещё надо его убедить.

Я еле слышно выругался. Конечно, Баожэй, старая ты стер… уважаемая женщина. После дороги, видимо, совсем ум за разум зашёл, раз не сообразил, что ни один дракон сам не придёт к человеку. Дурак!

Некоторое время мы молчали. Потом я всё же спросил:

— Почему ты это делаешь?

Джиан медленно поднялся, прищурившись, посмотрел в окно. Там уже завывал ветер, давая понять, что буран на подходе.

В этот момент серебряные татуировки на теле шамана начали переливаться словно ртуть.

— Потому что я чту род, Акихито, — его голос звучал тихо и, казалось, долетал со всех сторон. — Потому что я поклялся защищать Мин в любой ситуации, делая всё для этого возможно. Потому что я хорошо отношусь к Тхэмину, и хочу, чтобы он был цел и невредим.

В какой-то момент показалось, что в голосе Джиана слышен звон льда, который словно свидетельствовал и подтверждал сказанное. Огонь будто покинул камин и стеной встал за спиной, отбрасывая причудливые тени на прозрачно-белую кожу.

Джиан тряхнул волосами, наваждение тут же развеялось. Но я прекрасно понимал, кто передо мной стоит.

— Ну что, Акихито, охотник на чудовищ, устроил тебя мой ответ?

— Да. И не называй меня охотником на чудовищ.

— Хорошо, охотник на чудовищ.

Быстрая подсечка, короткий вскрик от неожиданности, Джиан оказался на полу. Я навис сверху.

— Ещё раз, шаман. Только попробуй, — предупредил я.

Он только улыбнулся. В янтарных глазах был смех и вызов. Попробует. Будет пробовать снова и снова! По лицу же вижу.

— Как своеобразно выражаешь ты благодарность, — заметил Джиан. — А ещё жаловался на моих лисиц.