– Ты неисправима, Луиза.

– Значит, ты согласен? Джентльмен сделает еще одну вылазку?

– Еще одну, – твердо заявил барон. – И последнюю, Луиза. На этом наши отношения с Элизабет должны закончиться.

– Разумеется. Я обо всем позабочусь, милый. – Она улыбнулась. – Как всегда.

Элизабет была скорее озадачена, чем испугана. Она зажгла свечу и повела Норта дальше по коридору, соединявшемуся с библиотекой барона. Проход стая значительно шире, и они теперь могли идти, выпрямившись во весь рост.

– По-моему, она собирается меня убить, Норт. Я должна украсть для нее браслет леди Эверли, после чего она найдет способ покончить со мной навсегда. Как ты думаешь, она имела в виду убийство?

Норт молчал, глядя на ее потрясенное лицо. Сам он, однако, не выглядел удивленным, а в его ответе не прозвучало даже тени сомнения:

– Именно это она и имела в виду. – Он взял свечу из ее задрожавшей руки. – Не бойся, Элизабет. Я не…

– Думаешь, я испугалась? Ничего подобного! Я разозлилась. Чертовски разозлилась. – Взгляд Элизабет упал на мешок, висевший на его плече. – У тебя есть пистолет? Мне бы он сейчас пригодился.

Норт не был уверен, что она шутит.

– Обойдешься, – проговорил он. – Главное, чтобы ты понимала, на что способна баронесса, лишь бы заполучить желаемое – не важно, драгоценности это или титул, – и как мало она ценит тех, кто помогал ей в этом деле.

– Мало ценит? Это слабо сказано. – На ее мрачном лице мелькнула грусть. – И все во имя того, чтобы иметь еще больше.

– Чего?

– Денег, земель, власти. Престижный титул. – Элизабет беспомощно развела руками. – Одним словом, больше.

– Для тебя это новость? – мягко спросил он. Элизабет отвернулась, и лицо ее оказалось в тени.

– Я думала, что они вынашивают какой-то грандиозный план, направленный на то, чтобы изменить к лучшему жизнь многих людей, а не только собственную. Даже когда они проявляли свои худшие черты, я старалась верить, что ими движут благородные помыслы.

– Благородные?

– Ну, хотя бы добрые.

– Элизабет!..

– Ладно. Я не хотела верить, что они законченные мерзавцы.

Норт обнаружил, что еще способен улыбаться.

– Ты совсем не так цинична и не настолько искушена в жизни, как пытаешься меня уверить.

– Похоже, да. – Судя по ее тону, она не на шутку разочаровалась в себе. – Но ты должен признать, что я старалась.

Он обнял ее за плечи и задул свечу.

– Это точно.

Лорду Уиттингтону не сиделось на месте. Его долговязая фигура едва умещалась в чересчур мягком кресле у камина, а стулья с веретенообразными ножками и прямыми спинками никогда ему не нравились. Он поднялся на ноги в третий раз за последние три минуты.

– Не понимаю, почему Баттенберн заставляет нас ждать, – проворчал он, обращаясь к своему собеседнику. – И вообще, какого черта мы потащились в такую даль?

Саттон вздохнул. Его коренастая фигура прекрасно вписывалась в глубокое кресло с подголовником.

– Вы скачете как карась на сковородке, Уиттингтон. Возьмите себя в руки. Я уверен, что Баттенберн продумал все до мелочей. Если нас заставляют ждать – значит, это зачем-то нужно. Постарайтесь расслабиться, если не хотите, чтобы вас хватил удар.

Граф Уиттингтон пропустил эти слова мимо ушей.

– Мне это все надоело! – пробурчал он, расхаживая по комнате. – Даже графиня заметила, что я вне себя, а она никогда не обращала внимания на мое настроение.