|
Сережка - как же его фамилия? - ив самом деле едва не рехнулся. Он как раз проснулся после недельного запоя, а они вошли в комнату вдвоем, старательно синхронизируя движения. Молоды были и безжалостны, шутили сплошь и рядом жестоко, чуть в психушку не отвезли Пашиного однокурсника... Человек, шагнувший навстречу Петру с протянутой для крепкого рукопожатия рукой, отличался только одеждой - не офицерская форма, а широкие тренировочные брюки и просторная домашняя рубашка. Но всем остальном они были неотличимы, словно отражение в зеркале: рост, комплекция, черты лица. цвет глаз, даже прически почти копируют друг друга. Две горошинки из одного стручка. И не было во всем этом, конечно же, ни мистики, ни шаловливой игры случая. Были братья-близнецы, только-то и всего. А отличие исключительно в том, что выбрали в жизни разные дорожки, но и в этом, если подумать, нет ни капли удивительного. Братья-близнецы Петр и Павел, названные так папашею вовсе не в честь первых учеников Христа, - родитель, как и подобает провинциальному интеллигенту пятидесятых, от религии был дальше, чем Юпитер от Земли. А первенцев нарек в честь города Петропавловска, где, как легко догадаться, они и появились на свет, устроив родителям нешуточный сюрприз: в те патриархальные времена еще не было хитрой медицинской техники, способной предсказать заранее, что в утробе молодой мамы не один, а целых двое. Разве что бабка с позиции немалого жизненного опыта что-то такое предчувствовала и даже вроде бы вяло предсказывала вслух. - Здорово, Паша, - сказал Петр, крепко тряхнув протянутую руку. - Приехал вот... Откровенно говоря, испытываемые им чувства были далеки от телячьего умиления, присущего в каждом кадре персонажам индийских и мексиканских шедевров. Они слишком долго не виделись - это раз. Слишком долго жили вдалеке друг от друга, каждый своей жизнью, как небо и земля. Пресловутой братской любви, в общем, никогда особенно и не ощущалось. Слишком рано разбросала жизнь, слишком разные дорожки, слишком... Через слово всплывает это "слишком". Не чужие, конечно, - но и совершенно не тянет бросаться на шею неотличимому от тебя человеку. Разные мы чересчур, он и я. Свежеотставной подполковник и один из крутейших шантарских бизнесменов. Брат, конечно. Брательник. Но мышцы лица в умиленной улыбке что-то не спешат расслабиться, слеза на очи отнюдь не наворачивается. Да и у него, похоже, те же самые ощущения... Потому что в голосе та же ноточка неловкости: - Ну проходи, брательник, проходи, что ты стоишь, как слесарь по вызову... Митя, можешь улетучиваться. Братовья ностальгии будут предаваться, тебе это неинтересно... Падай, Петя, в кресло. Жахнем, не мешкая? У меня, признаюсь, башка с похмелья похрустывает, вчера расслаблялись с нужными субъектами, а поутру дела навалились, подлечиться времени не было, да и тебя ждал... - Павел привычно устроился в мягком кресле по другую сторону низкого столика, щедро наплескал во внушительные бокалы тяжелой жидкости чайного цвета. |
