— Господин Лампиер, — сказал он, поднимая голову. Моряк невозмутимо глянул на него холодным голубым глазом. — Шкип… Фокси, что случилось с вашими ботинками?

Глава XIII

Ботинки Фокси Лампиера

— Это не ваше дело, — сказал Фокси.

Глава XIV

Вельботы на воду

— Нам с компаньоном нужно посовещаться, — осторожно сказал Планкет.

— Валяйте, — сказал старик беззлобно. Однако так и остался стоять рядом со столиком. Планкет же всеми силами старался не смотреть вниз.

— Ты уверен, — сказал он, тщательно подбирая слова. — Что нам стоит… ввязываться в это дело?

— А ты можешь предложить другой вариант? — удивился Фласк. — У господина Лампиера, по крайней мере, есть настоящий кит.

Босые ноги нового знакомого несколько смутили певца, но ничуть не убавили его энтузиазма.

— Да, но с чего ты взял…

— Мы же ничего не теряем. И я нутром чую, что на этот раз все выгорит.

— Да, но…

— Борода дело говорит, — влез Фокси. Он почесал живот. — Хоть и дуралей дуралеем.

— Я человек искусства! — возмутился Фласк.

— Палтус ты, — сказал Фокси. — Хорошо, уговорили, сколько у вас есть?

Планкет глубоко вздохнул. Ну за что ему это? Что он сделал не так? Однако, в одном Фласк прав — они действительно ничего не теряют. Терять уже было нечего. Другого выбора, кроме как довериться сумасшедшему, у них не осталось.

— Ладно, — тоскливо протянул он.

Пришло время собирать камни. Планкет вывалил на стол содержимое карманов: несколько серебряных монет по кроне и бумажную ассигнацию с изображением рыбы-удильщика. Потом высыпал горкой медяки — все состояние компаньонов до последней четвертькроны.

— Семнадцать крон? — кустистые брови Фокси взметнулись. — Я тащился сюда ради жалких семнадцати крон?!

— Не хотите, не надо! — терпение Планкета имело предел. — Без вас обойдемся!

— Сбавь ход, замухрышка, а то котлы взорвутся. Я еще не отказался.

— Соглашайтесь, — с видом знатока сказал Фласк. — Больше за вашего кита никто не даст.

Ухмыляясь, певец вытащил из кармана фляжку, но, сообразив, что та серебряная, быстро спрятал. Только от зоркого глаза Лампиера ничто не могло укрыться.

— Эй! Что там у тебя, толстый?

— Это для голоса, — сказал Фласк непривычно робко. Планкет впервые видел, чтобы самоуверенный певец так пасовал.

— Ага, я обычно тоже хорошенько надираюсь, прежде чем орать… Давай ее сюда. Для голоса, рыба-молот в сметане, как же. Давайте, раскошеливайтесь! Никогда не видел таких прижимистых ослов, чтоб мне провалиться, — уличенный в отсутствии ботинок, старик отнюдь не стал сговорчивей. — Что у вас еще есть?

Ничего нет. Планкет сжал в кармане латунный хронометр — последнее, что осталось у механика со времен Невероятной Карусели. Отдавать его незнакомцу за просто так он не собирался.

Наконец, после долгих споров они подбили окончательный итог. Фокси становился обладателем семнадцати с половиной крон, отвертки Планкета, фляжки и всех сигар. Компаньоны (теоретически) получали необходимый череп. Почти даром.

— Ха! — сказал старик, вертя фляжку перед самым носом и разглядывая портрет Канцлера. — А я ведь знаю этого парня!

— Не удивительно, — буркнул Планкет.