Столько же имел Болотников. На реке Восьме, притоке Беспуты, войска столкнулись. Бой начался лишь на следующий день. Болотников занимал позиции на Климовском поле, у деревни Аксиньино, на левом фланге он, на правом Андрей Телятевский. Правее Телятевского Маврин овраг, затем Хомятинские и Коломенские кусты и южнее Лискин овраг. Болотников справедливо полагал, что овраги не дадут коннице нанести удар справа.

Напротив Болотникова стояли царские войска, между деревнями Хомутово и Балакирево. У обоих сторон пушки, и битва началась с пушечной пальбы.

Михаил со своей батареей располагался в Коломенских кустах, небольшой кусок ровной земли, поросший обильно кустами орешника и бузины. Начал пальбу ядрами, царская артиллерия отвечала тем же. Первыми в атаку пошли повстанцы. Наскочили на царские войска, рубка пошла. Пушки смолкли. Сражались ожесточённо. Через некоторое время царские войска прогибаться стали, отступать понемногу. Повстанцы воодушевились.

– Бей ворога! – кричал Болотников, подбадривая своих воинов. Ещё усилие – и побегут москвитяне!

Однако в царском войске были люди, хорошо знавшие местность, в частности тульский воевода Телятин. Он дал проводников Прокопию Ляпунову. Рать Ляпунова обошла войско Болотникова справа, по Маврину оврагу, а Телятин с четырьмя тысячами своих воинов зашли в тыл слева, по Волчьему оврагу. И, когда Болотников уже предвкушал победу, обе рати царя ударили мятежникам в тыл.

Болотников тоже был хитёр и тактику знал, всё же не одну битву прошёл, в начале боя послал отряд казаков в тысячу семьсот сабель в тыл москвитянам. Этих казаков сейчас не хватило сдержать удар конницы Ляпунова. Войско Болотникова оказалось в тисках. Спереди царские полки и сзади, а резервов нет. Даже не рубка началась, а избиение. Число раненых и убитых с каждой минутой возрастало кратно. Не выдержали ополченцы, бросая оружие, стали разбегаться. Стойко держались лишь стрелецкие полки Болотникова и рать Телятевского.

Михаил, находившийся с пушками в Коломенских кустах, одним из первых заметил выдвигавшуюся из оврага конницу Ляпунова.

– Развернуть пушки вправо! Целься! Огонь! – скомандовал он.

Стреляли по готовности, залп вышел нестройным, но урон всадникам нанесли. Михаил сразу увидел предателя Прокопия. Сам встал у тюфяка, навёл, запал поднёс к казённику. Выстрел! Но Ляпунов на коне успел сместиться в сторону, возглавляя атаку. Заряд дроба свалил нескольких конных воинов, но Прокопий уцелел. Оценив угрозу, Ляпунов выделил небольшой отряд, который поскакал на пушкарей. Батарея только сделала залп, пушкари суетились, заряжая пушки. Всадники Прокопия ворвались на батарею, стали рубить обслугу пушек. Холопы пробовали отбиваться банниками пушечными, запальными прутами, всем, что оказалось под рукой. На Михаила налетел всадник, саблю занёс. Он успел выхватить пистолет из-за пояса, выстрелил почти в упор, дистанция пару метров. Всадник завалился на правый бок, свалился с лошади. А на Михаила ещё один наскакивает. Пришлось разряженный пистолет бросить, выхватить второй. Всадник успел заметить оружие в руке Михаила в последний момент, а уклониться времени не хватило. Выстрел. Свинцовая пуля крупного калибра развалила голову, как переспелый арбуз. Михаил успел окинуть взором батарею. Дело плохо, всадники добивали последних оставшихся в живых пушкарей. Михаил подобрал оброненный пистолет, кинулся в кусты. Прячась за ними, бросился бежать. Пушкари погибли, пушки захвачены.

Битва при Восьме закончилась поражением Болотникова. Убитыми и пленными Иван Исаевич потерял двадцать тысяч человек.