– Меня выторговали, словно призовую телку, Иоланда. Ты же слышала. Это… это уж слишком.

Иоланда обняла сестру и потащила ее в другую комнату, еще более темную, поскольку в нее не проникали отблески огня с балкона, освещаемую лишь бледным лунным светом.

– Ты будешь королевой, Маргарита. И это главное. Их Генрих, по крайней мере, молод. Тебя могли бы отдать за какого-нибудь старого толстого лорда. Ты разве не рада? Когда мы станем взрослыми, мне придется кланяться тебе при встрече. И нашим братьям тоже!

При мысли о том, что Жан будет вынужден признать ее превосходство, ее губы медленно раздвинулись в улыбке. Это действительно было здорово.

– Я смогу приказать какому-нибудь английскому гвардейцу засунуть его в котел, – сказала она со смехом.

– Конечно, и никто не остановит тебя, потому что ты будешь королевой.

Заразившись восторгом Иоланды, Маргарита крепко сжала руку сестры.

По сравнению с французами и англичанами одевался он очень просто, в неброские наряды темных тонов. У него давным-давно сложилась привычка не демонстрировать свое богатство посредством одежды. Не имело никакого значения то, что он мог купить и продать многих из присутствовавших в его доме людей, и то, что треть из них были должны ему целое состояние – в виде золота, земель или деловых связей. И в стенах своего банка, и за их пределами он являл собой олицетворение скромности.

Рюбен увидел, что его жена беседует с лордом Йорком, и услышал, как она говорит ему, чтобы он чувствовал себя как дома. Сара была настоящим сокровищем. У нее гораздо лучше, чем у него, получалось общаться с грубоватыми и бесцеремонными английскими захватчиками. Рюбен вообще отдавал предпочтение французам, которые отличались утонченным умом, более подходящим для того, чтобы разбираться в нюансах бизнеса. Однако Йорк командовал английскими войсками в Нормандии, и никаких сомнений в целесообразности его приглашения быть не могло. Этот человек контролировал контракты на огромные суммы, поскольку ему было необходимо чем-то кормить своих солдат. Тяжело вздохнув, Рюбен повторил про себя дежурную фразу на английском и приблизился к ним, протиснувшись сквозь толпу.

– Милорд Йорк, – вкрадчиво произнес он, – я вижу, вы уже познакомились с моей женой. Для нас большая честь принимать вас в нашем доме.

Английский аристократ повернулся, чтобы посмотреть, кто это обращается к нему, и Рюбен предпринял неимоверное усилие, чтобы улыбнуться под взглядом, исполненным нескрываемого презрения. Казалось, пауза длилась целую вечность. Наконец Йорк соизволил кивнуть ему.

– А-а, хозяин, – сказал он небрежным тоном. – Разрешите представить мою жену, герцогиню Сесилию.

– Чрезвычайно приятно, мадам. – Рюбен поклонился. Она не протянула ему руку, хотя он потянулся к ней. Пришлось скрыть свое смущение, сделав вид, будто он просто решил переложить бокал с вином из одной руки в другую. На груди герцогини сверкали алмазы. Холодный взгляд, тонкие губы, неулыбчивое лицо – она вполне соответствовала своему мужу. Ее брови были почти полностью выщипаны, а лоб пересекала лента, усыпанная драгоценными камнями.

– У вас прекрасный дом, мсье, – заметила она. – Муж говорил, вы занимаетесь торговлей.

Последнее слово герцогиня произнесла с таким выражением, как будто боялась испачкать об него губы.

– Благодарю вас, мадам. Я владею небольшим банком и занимаюсь торговлей, главным образом на местном уровне. Храбрые солдаты вашего мужа должны быть сыты и находиться в зимнее время в тепле. Задача по обеспечению их всем необходимым отчасти лежит и на мне.

– За что вы получаете целое состояние золотом, – вмешался в разговор Йорк. – Я уже подумываю о том, чтобы обратиться к другим поставщикам, мсье Мозель, но здесь не место для обсуждения таких дел.